Петр авен михаил фридман договор лондонские юристы. Откровения авена. Фридман и партнеры

Председатель Совета директоров ABH Holdings S.A. с марта 2015 года.
С 1994 г. по июнь 2011 г. занимал должность Президента «Альфа-Банка» . Отвечал за общую стратегию развития Банка и за поддержание связей с деловыми и правительственными кругами в России и за рубежом.
До перехода в «Альфа-Банк» в 1991-1992 гг. возглавлял Министерство внешних экономических связей Российской Федерации и являлся представителем Президента РФ по связям с индустриально развитыми странами (G7).

В 1989-1991 гг. работал в Международном институте прикладного системного анализа (Лаксенбург, Австрия). До этого занимал должность старшего научного сотрудника ВНИИ системных исследований Академии Наук СССР.

Окончил Московский Государственный Университет им. М. В. Ломоносова. В 1980 году получил ученую степень кандидата экономических наук.
Председатель Совета директоров ОАО «АльфаСтрахование» .

Входит в состав правления Российского Союза промышленников и предпринимателей; является Членом Президиума «Российского совета по международным делам» (РСМД).

Является членом Совета директоров Российской Экономической Школы; членом Попечительского Совета МГУ им. Ломоносова; членом Президентского Совета по международным отношениям Йельского университета (США).

Член Попечительского Совета Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина; член Попечительского Совета Русского географического общества; Попечитель Королевской Академии искусств (Великобритания).

Профессор ГУ ВШЭ (Государственный Университет - Высшая Школа Экономики). Почётный доктор Латвийского Университета. Автор многочисленных научных трудов и публикаций, посвященных вопросам торгово-экономического развития. Часто выступает в России и за рубежом с лекциями по вопросам экономического развития страны.

Награждён государственными наградами РФ - Орденом Почета, Орденом Дружбы, а также латвийским Орденом Трёх Звёзд.

Активно поддерживает искусство и театр в России, является крупнейшим коллекционером произведений русского искусства начала двадцатого века.

При Ельцине в загородном доме Алексея Толстого работал публичный дом, а космонавт Савицкая отдала свою дачу Отари Квантришвили

В издательстве «Манн, Иванов и Фербер» вышла книга известного публициста и литератора Валерия ПАНЮШКИНА «Рублевка Player’s handbook». Автор рассказывает о замысловатых правилах игры, по которым живут самые богатые люди страны. Место действия, естественно, происходит на Рублевке.

Мы с удовольствием печатаем несколько фрагментов увлекательного повествования. В этом номере «Экспресс газеты» читайте о рублевских домах, а в следующем - о личной жизни их обитателей.

Не стоит думать, будто правила на Рублевке навязывают обязательно силой. Иногда и хитростью, и неожиданностью действий, внезапностью. Вот, например, в самом начале 90-х жил в поселке Новь профессор Московского университета Александр Аузан . С 50-х годов жил - тогда бабушка выкупила здесь участок в память о расстрелянном муже, легендарном комкоре Аузане, мечтавшем жить в Раздорах. Жил хорошо, соседствовал с маршалом авиации Евгением Савицким , чья дочь Светлана - вторая в Советском Союзе женщина-космонавт и дважды Герой Советского Союза.

Но меняются времена. Маршал беднел, и дочь его, привычная к светлым подвигам, а не к каждодневному капиталистическому труду, беднела. И все чаще маршал, встретившись с Аузаном на дорожке или подсев к Аузану на скамейку, заводил разговор о том, что хотел бы продать дачу. Возможно, ждал, не предложит ли сам Аузан выкупить маршальский участок. Возможно, просто так ворчал - по-стариковски.

И вот однажды маршал Савицкий рассказал Аузану, что они нашли, дескать, покупателя на свою дачу, солидного человека. А через несколько дней заселился в бывший маршальский дом Отари Квантришвили - по официальной версии, предприниматель, меценат и любитель вольной и классической борьбы, а по слухам - криминальный авторитет. Поселился и первым делом, конечно же, рядом со старым дачным домом принялся строить новый, в десять раз больше.

Слухи о том, что Отари - высокопоставленный бандит, косвенно подтверждались. С самого утра каждый день у его ворот маячили неприятные личности, ожидающие

разрешения воровских споров «по понятиям». Аузан нервничал: бандиты ведь как акулы, задыхаются без движения, не могут угомониться на достигнутом, и если Отари получил участок, то захочет ведь прирезать и соседний.

Именно так и случилось. Однажды Квантришвили пришел к Аузану и начал «гнать телегу», то есть рассказывать малоправдоподобную историю, в которую не поверить

нельзя, потому что, если не поверишь, рассказывающий очень обидится, а ему только того и надо - обидеться, найти повод для ссоры. Квантришвили рассказал, что строители у него идиоты, неправильно как-то спроектировали новый дом, что дом сам собой выстраивается как-то так, что залезает к Аузану на участок, и - резюме! - не будет ли Аузан так добр продать Квантришвили пару соток своего участка по рыночной цене?

Аузан понимает: это только начало разводки, только первый ход многоходовой комбинации, цель которой - захватить его участок.

И тогда Аузан сказал:

Тут у нас, в Раздорах, земельные споры между соседями принято решать по-добрососедски.

Квантришвили кивнул: да, по- добрососедски - это правильно, это и по воровским понятиям правильно, и по древним, отложившимся в памяти Квантришвили грузинским обычаям. «И денег, - продолжил Аузан, - с соседа не брать».

Квантришвили удивленно вскинул брови. Сотка на Рублевке даже в начале 90-х стоила уже целое состояние.

Поэтому, Отари, - резюмировал Аузан, - возьми себе две сотки даром.

И грозный Квантришвили повержен. Древние, глубже воровских понятия пробуждены в его душе: грузинское добрососедство, жертвенность в отношении друзей, уважение к старинным укладам. Дальнейший захват Аузанова участка оказался для Квантришвили невозможен. Ибо можно отобрать все что угодно у фраера, но нельзя крысятничать, то есть грабить своих. Можно захватывать собственность, но нельзя забывать благодеяние. Можно хитрить, но нельзя нарушать старинные традиции. И сказал тогда Отари с уважением:

Ты меня, грузина, учишь добрососедству! Да я… Да я… - и приняв решение, -

я тебе белую спальню подарю!

С этого момента профессор и вор стали друзьями. Криминальный авторитет подвозил профессора в Москву на своей машине, заходил в гости, уважительно смотрел, как ученые-экономисты на террасе играют в «Монополию» по усложненным правилам, и спрашивал уважительно:

Скажи, Саша, вот ты много работаешь, а я никак не могу понять, где в твоей

работе деньги?

Иными словами, Квантришвили не понял усложненных правил, по которым играет в рублевскую Игру Аузан. Следовательно, проиграл. В терминах великой рублевской

Игры это значит, что профессор сумел навязать вору свои правила, а вор профессору - нет.

Мощи Владимира

Главная реликвия у рублевского обывателя - дом. Понятно, что дом на Рублевке должен быть как-то по-особенному устроен. Но как - неизвестно. Нет никакого рецепта, чтобы дом на Рублевке делал хозяина сильнее. Чаще наоборот. Рублевские дома отталкивают, создают хозяину дурную репутацию.

Вот доктор Анри, например, работает в Жуковской клинике, лечит людей: днем - богатых за деньги, ночью - бедных бесплатно. Всех этих бабушек, с незапамятных времен живущих в покосившихся домиках вдоль дороги и не понимающих, что только домик их мешает участку стоить миллионы долларов.

Постепенно сдруживается доктор Анри с богатыми дневными пациентами настолько, что однажды получает от одного из них приглашение на именины. И едет по указанному адресу.

А там - что за чудо: дома нет, а стоит православная церковь. Доктор звонит имениннику, говорит, что заблудился. Но нет, не заблудился: церковь - это и есть дом, въезжай, доктор. Ворота открываются, доктор въезжает в церковь прямо на машине и не знает, то ли лоб крестить, то ли машину парковать. А хозяин ведет доктора в надвратную часовню и показывает мощи. Говорит, святого князя Владимира . Говорит, специально отрядил экспедицию профессиональных археологов из головного института Академии наук - искать. Те нашли и даже дали официальный сертификат подлинности из своего научно-исследовательского института, что останки именно князя Владимира, мумифицированные неизвестным науке способом. И вот лежат теперь мощи в золотой раке, и доктор не знает, прикладываться ли. Из вежливости прикладывается.

Хозяин ведет его дальше по дому. Сразу, как выходишь из часовни, - огромная трапезная, посередине - подиум. А у самого подиума стол накрыт на двоих. Потому что никого, кроме доктора, хозяин на именины не ожидает. И доктор даже начинает понимать почему: кто же поедет к человеку, у которого над воротами дома в золотой раке мощи святого князя Владимира с сертификатом подлинности из археологического института?

Садятся ужинать. Наливают. И при первом же бокале вина принимаются дефилировать по подиуму модели в откровенных платьях последней коллекции Роберто Кавалли . И хозяин спрашивает, не желает ли доктор, чтобы модели платья поснимали. Доктор же не знает, как ноги унести из дома, где над воротами - сертифицированные мощи, в гостиной - показ мод, а людей никого, кроме прислуги да этих самых моделей, которых автобусом привезли и автобусом увезут. Досиживает кое-как до десерта, раскланивается и на следующий же день подает в своей клинике заявление об уходе. А у давешнего именинника разом пропадают и лечащий врач, и единственный, он же последний гость.

Внутреннее убранство особняков которых поражает роскошью. Фото: alr-realty.ru

Лестница Шаккума

Подобные шутки часто шутят рублевские дома со своими владельцами. Вот, например, Настя Чуковская с подружками бежит привычно по тихим улочкам своего дачного поселка в Жуковке. Бежит, прижимая к груди куклу, и вдруг видит на месте легендарной дачи академика Андрея Сахарова бульдозер и подъемный кран. Особенно занимает девочек широченная, отлитая уже из бетона и покрываемая мрамором лестница к будущему дому, не имеющему даже фундамента. Это какой же будет дом, если такое крыльцо? Или, может, тут поселятся великаны?

Вечером за ужином взрослые обсуждают, что дом академика Сахарова купил и снес Мартин Шаккум , который только тем и прославился, что однажды баллотировался

в президенты России и набрал чуть больше одного процента, а с тех пор избирался депутатом от правящей партии. А может, и не Шаккум - взрослые не знают точно, слухами полнятся рублевские поселки. Знакомиться с соседями и проверять факты не принято.

Принято ворчать, что разрушаются, дескать, памятники - вот дом академика Сахарова! Это Настя слышит от взрослых за ужином, но не говорят взрослые, что и сами едва ли знают, как сохранить собственный дом, столь же мемориальный, принадлежавший Настиному дедушке - великому композитору Дмитрию Шостаковичу . Трудно его сохранить: обветшалый, с неудобной планировкой, со сталинских времен неудобной и разболтанной мебелью, со старинным железным лифтом, ведущим с первого этажа на второй, который нарочно был пристроен, когда великий композитор одряхлел, - лифтом, в котором гений застревал иногда на полдня. Особенно трудно сохранить все это, потому что мемориальный дом с лифтом только мешает участку под домом стоить миллионы долларов.

Коллекция Авена

По пальцам можно перечесть случаи, когда даже очень богатому человеку удалось бы сохранить даже очень мемориальный дом. Да и то всегда с потерями. Редчайший случай - дом Петра Авена в Барвихе, в котором жил писатель Алексей Толстой . Государственная дача, выданная для проживания главному в ту пору пролетарскому писателю лично товарищем Сталиным .

Мы поднимаемся по лестнице, которая выстроена заново - Толстой по ней уже не поднимался. Массивные ступени еле слышно поскрипывают у Авена под ногами, и банкир говорит:

Толстой на старости лет отчего-то хотел жениться. И женился на Людмиле Крестинской-Барщевой . Только она, кажется, совсем его не любила. Он, пока был в силе, все устраивал для жены праздники, но ничто ее не радовало. Когда Толстой одряхлел, жена сдала его тут неподалеку в партийный санаторий. Он все писал оттуда, просился домой, но она не приняла. Там он и умер.

Мы поднимаемся на антресоль, где стоит пара детских кроваток, разложены аккуратно детские вещи и косолапятся под креслом тапочки, принадлежавшие прежде няне. Но не слышно ни детских голосов, ни уютного няниного шарканья. И вообще - никого. Гулкая тишина.

Семья Авена живет в Англии. Теперешний хозяин тоже, кажется, не слишком-то счастлив в этом доме. Про былое счастье напоминают только редкие фотографии: Авен в обнимку с Гусинским , хохочущий Авен с хохочущим Березовским , Авен под руку с Ельциным - жизнь шла в гору, время, которое не вернешь. Ибо человек счастлив не тогда, когда живет на четырехмиллиардной горе денег, а когда идет в гору, пусть и не столь головокружительную.

По рассказам Авена, когда он приехал смотреть этот дом, относившийся все еще к кремлевскому хозяйству, тут не было ни толстовского мемориального кабинета, ни ста-

ринной мебели, ни даже исправного водопровода.

Во всех комнатах, - говорит Авен, - кровати стояли, потому что был тут бордель. Я дом выкупил за очень приличные по тем временам деньги. И рабочие долго выносили всю эту дрянь и грязь. Кроме стен, нечего было сохранять.

И вот я стою в этом пустом доме. На стенах и Врубель , и Серебрякова , и Кустодиев - живопись, в которой Авен разбирается тончайше. Стою и думаю: вот же дом, на стенах которого развешано картин, которых хватит на приличный европейский музей.

Петр Олегович Авен (4,5 миллиарда состояния, список «Forbes», банк, нефтяная компания, три телеканала, литературная премия, и только на благотворительность, между прочим, не меньше пяти миллионов в год) говорит:

Давайте, Валерий, шампанского, что ли, выпьем.

И ведет меня по своему дому, который был домом писателя Алексея Толстого. Я-то думаю, что в винный погреб, а он - в подсобку. Специальная такая комната, где по диванам, столам и стульям навалены подарки - бутылки с дорогой выпивкой, художественные альбомы, книжки…

Должно же тут где-нибудь быть шампанское, - говорит Авен.

Роется в подарках и действительно находит среди коробок и свертков бутылку шампанского. Мы берем бутылку и идем мимо авеновской коллекции живописи и скульптуры, мимо Врубеля, Коровина , Серебряковой, Кустодиева - к креслам. Мы даже не ставим вино на лед. Просто открываем и сразу пьем, забравшись с ногами в кресла. Я спрашиваю, он отвечает.

Нет, за пятнадцать лет в этом доме я так и не научился дружить с соседями. Впрочем, в Англии так же. Моя семья живет в основном в Англии. Там примерно такой же дом. И там тоже очень изолированная жизнь. Мы не знаем соседей.

Второй бокал шампанского. Шампанское теплое, но Авену, кажется, все равно.

Да, приходите в офис. Я покажу вам договор, который лондонские юристы составили нам с Мишей (имеется в виду партнер Авена по «Альфа-Групп» Михаил Фридман . - В. П. ). Там все прописано. Как нам, в конце концов, друг от друга избавиться и выйти из Игры.

А с государством? - спрашиваю. - У вас есть договор про то, как друг от друга избавиться?

С государством? С государством у меня нет такого договора, - этому обстоятельству он (бывший министр) улыбается больше, чем шуткам стендап-комедиантов в телевизоре.

Я не спрашиваю глупостей. Разумеется, у него есть все мыслимые степени защиты. Разумеется, у него есть специальный телефон, на который может позвонить доверенный человек из Кремля и сказать: «Беги!» или «Поздно!» - или предложить условия капитуляции. Говорят только, будто у них в «Альфа-Групп» есть еще и особенный режим

тревоги. Когда вся команда получает на телефон условный сигнал. По этому сигналу все должны сесть в машины и начать двигаться. Лишь бы не оставаться на месте. И никаких звонков по засвеченным телефонам. А в это время в нескольких аэропортах готовятся к вылету несколько самолетов. Лишь специальный диспетчер знает, на каком самолете вылететь безопасней, координирует движения членов команды, ведет их к самолетам и прикрывает, пока не улетят. Я спрашиваю, правда ли это? Правда, есть такой режим тревоги в «Альфа-Групп»?

Авен улыбается:

Если что, я думаю… Я успею убежать.

Я окидываю взглядом живопись, скульптуру, книги… Врубеля, Коровина, Кустодиева, Серебрякову… Говорю:

Вы-то, может, убежать и успеете. Но как вы вывезете свою коллекцию? У вас есть план?

Нет. У меня нет плана.

Как это? Почему? Вы собирали коллекцию много лет. Это, может быть, лучшая частная коллекция.

И вы никогда не думали, как будете спасать ее, если дела пойдут плохо и придется эмигрировать? Откуда у вас такая уверенность в будущем?

У меня нет никакой уверенности. Семья уже в Англии. Про себя я просто надеюсь. Если что, я сумею спастись. А коллекцию я спасать и не собираюсь. Потому что ничего спасти нельзя.

«Богатые люди — живой укор амбициям остальных. Материальная сфера — чувствительная сфера. В других странах просто научились эти вещи умело сглаживать». У автора этой фразы Михаила Фридмана, основой состояния которого стала нефтяная компания ТНК-BP, нет иллюзий, что когда-нибудь общество его полюбит.

И тем не менее редакция Forbes выбрала Фридмана бизнесменом уходящего года. Он согласился на разговор, наотрез отказавшись обсуждать готовящуюся продажу акций ТНК-BP государственной «Роснефти»: «Пока транзакция не завершилась, что угодно может произойти». Его осторожность можно понять. Если все пойдет по плану, сделка с «Роснефтью» принесет ему и его партнерам невероятную сумму $28 млрд. А всего за десятилетнюю историю существования ТНК-BP они заработают почти вдвое больше — $54 млрд (с учетом денег, полученных от BP при создании компании и выплаченных за все годы дивидендов). Так заработать на своих инвестициях — покупка нефтяных активов обошлась «Альфе» и ее партнерам примерно в $3 млрд — в России не удавалось еще никому.

Чтобы понять, в чем секрет успеха этого человека, мы вспомнили главные истории в его биографии. По каким правилам он строил бизнес?

Партнерский подход

«Первые бумаги мы с партнерами подписывали в 1992 году. Все были против, но я очень убеждал, что это нужно сделать: сегодня мы друзья, а завтра будем ссориться и спорить», — рассказывает Фридман.

И в его жизни было немало примеров того, что щепетильность в делах себя оправдывает.

Фридман начинал строить бизнес в 1988 году вдвоем со своим преподавателем из Московского института стали и сплавов Олегом Киселевым. Он вскоре вышел из бизнеса, а к Фридману присоединились еще четверо выпускников МИСиСа: Герман Хан, Алексей Кузьмичев, Андрей Шелухин и Михаил Безелянский. Идея фиксировать все договоренности на бумаге поначалу не нашла у партнеров Фридмана понимания — «это ведь надо юристов нанимать, разбираться, какие-то деньги платить». Но он настоял, чтобы партнеры оформили отношения по иностранному праву. Видимо, бумаги были составлены на совесть: «Альфа» известна своей агрессивностью, но громких конфликтов внутри самой группы не было. Шелухин и Безелянский мирно вышли из учредителей «Альфы» еще в 2000 году, а трое оставшихся работают вместе уже четверть века. Со временем у совладельцев «Альфы» появились и новые партнеры. «Мы в вашем списке Forbes сделали много людей серьезно богатыми, — довольно улыбается Фридман. — И это, кстати, для нас большое достижение».

Петр Авен, бывший министр внешних экономических связей в правительстве Гайдара, став президентом Альфа-банка, вначале получил опцион на 10% его акций, а потом довел свою долю почти до 20%, купив опционы других топ-менеджеров. Всего на приобретение доли в банке он потратил около $20 млн. Сейчас у Авена есть крупные доли практически во всех бизнесах группы, включая нефть и телекоммуникации. Совладельцами бизнесов «Альфы» стали и экс-глава «Альфа-Капитала» Андрей Косогов и бывший управляющий директор Альфа-банка Алекс Кнастер (первого Фридман взял на работу по объявлению, второй перешел в «Альфу» из CSFB). Возглавлявший «Альфа-Эко» доктор экономических наук Глеб Фетисов теперь совладелец «Вымпелкома».

Каждый внес вклад в развитие бизнес-империи Фридмана. Хан управлял ТНК, а потом и ТНК-ВР, Кузьмичев зарабатывал на нефтетрейдинге, Авен лоббировал интересы группы на самом высоком уровне, а Фетисов занимался сложными проектами «Альфа-Эко» и придумал купить «Вымпелком». Косогов проявил себя еще во времена чековой приватизации, Кнастер был организатором сделки по созданию ТНК-BP, а теперь управляет иностранными инвестициями «Альфы».

«Кто говорит, что с нами трудно иметь дело? — удивляется Фридман. — Пускай они сами создадут сначала что-нибудь свое — начнут с мытья окон, как мы, и дойдут до продажи за десятки миллиардов нефтяной компании».

Случайных людей среди «альфистов» не было. Но в 1997 году им пришлось все-таки заключить чисто прагматичное партнерство. На кону был госпакет акций «Тюменской нефтяной компании» (ТНК). «Мы не планировали тогда никаких партнеров», вспоминает Фридман, но своих денег для участия в торгах «Альфе» не хватало. «Все нынешние олигархи тогда были нищие», — категорично заявляет бывший глава Госкомимущества Альфред Кох. Это он познакомил Фридмана с «алюминщиками» Виктором Вексельбергом и Леонардом Блаватником: «Вот, Миша, ребята тоже нефтью интересуются, может, у вас что и получится».

«Вы говорите, Леня с Витей не простые люди, не подарки, — усмехается Фридман. — Ну да. А зачем нам простые?»

К 1997 году давние товарищи Вексельберг и Блаватник уже закалились в боях за алюминиевые заводы. У выпускника Гарварда Блаватника был к тому же неплохой лоббистский ресурс. «Его тогда все знали — и в правительстве, и везде», — говорит его знакомый. «Они оказались толковые, разумные ребята, одного с нами культурного слоя, той же генера-

Ции, — вспоминает судьбоносное знакомство Фридман. — Мы поговорили, а когда нашли общий язык, сразу сели писать документы».

В соглашении акционеров ААР (на 50% принадлежит «Альфе», вторая половина поровну поделена между Access и «Реновой») есть рецепты на все случаи жизни. А арбитром в этой конструкции вот уже девять лет служит Кох. «Мы все его хорошо знали, доверяли ему, поэтому и позвали к нам независимым директором», — объясняет Фридман.

Коха не раз обвиняли в том, что условия продажи ТНК были писаны как будто специально под «Альфу». Победитель, к примеру, должен был иметь установку первичной переработки нефти (такая как раз была у «Альфы»). «Но стоимость этой установки можно было внести и деньгами», — устало отмахивается Кох. Он рассказывает, что начал работать с ААР, уже уйдя из правительства, совладельцем в бизнесе участников консорциума никогда не был и большого капитала на этом поприще не сколотил: «Это не миллионы (делает паузу). И даже не миллион». Получит ли Кох бонус от «сделки века», пока не обсуждалось.

А то, что без арбитра участникам ААР не обойтись, стало ясно в самом начале, рассказывает их приятель. В разгар войны за ТНК выяснилось, что крупные пакеты акций самой компании и ее «дочек» принадлежат структурам Михаила Черного и его партнеров. Мнения участников ААР по поводу того, что делать с таким соседством, кардинально разошлись. Вексельберг и Блаватник знали Черного по алюминиевым делам и предлагали Фридману сесть за стол переговоров. «Но Миша говорил, что договариваться с этими людьми бессмысленно, и предлагал воевать до конца», — вспоминает собеседник Forbes. И, похоже, он был прав. «Многие вон до сих пор судятся, потому что их договоренности были оформлены на каких-то клочках, где про суммы в сотни миллионов долларов корявым почерком в углу что-то написано», — кривится Фридман. Начав скупку акций ТНК и ее «дочек», ААР в итоге вынудил Черного продать консорциуму его активы.

Фридман уверен, что опыт ААР в российской действительности уникален: «На наших глазах умерли все до единой крупные компании, в которых существовали партнерства. А мы все еще друзья, близко общаемся, перезваниваемся, спрашиваем друг у друга, как дела». И даже недавнее трудное решение о продаже доли в ТНК-BP (с 2003 года компания выплатила ААР $18,3 млрд дивидендов) партнеры приняли единогласно.

Приглашение на казнь

«Меня не сам конфликт заводит. Я несправедливости не люблю по отношению к себе, я и в целом ее не люблю», — объясняет Фридман. Более других несправедлив к Фридману был Владимир Потанин. «Миша после этой истории по потолку ходил, я его таким никогда не видел», — рассказывает Кох.

Накануне торгов по продаже нефтяной компании «Сиданко» Потанин предложил «Альфе» сделку: вы не конкурируете с нами за пакет, а мы взамен продадим вам в нем около 30%. Партнеры скинулись, но договоренности не оформили: «Это был залоговый аукцион, залогодержатель должен был быть один, поэтому нормальные бумаги подписать не получилось», — рассказывает Фридман. Потанин воспользовался этим сполна: получив «Сиданко», он не допустил «Альфу» до управления компанией. Вместо этого он вернул «альфистам» около $100 млн, а сам продал 10% «Сиданко» BP почти за $600 млн.

Но после кризиса 1998 года положение Потанина пошатнулось, и Фридман не упустил шанса отыграться. «Альфа» начала банкротить «дочки» «Сиданко», последовательно выживая Потанина из нефтяного бизнеса. Арсенал приемов «Альфы» потряс BP. «Все было как в сюрреалистическом фильме», — вспоминает в своей книге «Больше чем бизнес» бывший глава компании лорд Джон Браун. BP даже не дали возможности рефинансировать долги компаний «Сиданко», «Черногорнефть», к примеру, ушла с молотка за десятую часть ее стоимости. Лишенная всех своих активов «Сиданко» напоминала «скелет», а ошарашенные британцы выглядели «наивными иностранцами».

Почему уже в 2000-х BP снова решила вести дела с Фридманом? «Прагматизм, — отвечает на этот вопрос Браун. — Мы хотели попасть в Россию во что бы то ни стало». К тому же Фридман показал себя «превосходным переговорщиком». Но ничто не помогло избежать новых конфликтов, уже в рамках ТНК-BP. Бесконечные претензии ААР и BP друг к другу привели в итоге к тому, что сейчас и та и другая сторона продают свои доли в компании «Роснефти».

«Альфа» прославилась последовательностью в отношении противников. «Я прошел девять тюрем и три колонии», — подсчитывает в разговоре с Forbes бывший глава совета директоров ТНК и гендиректор ее «дочки» «Нижневартовскнефтегаз» (ННГ) Виктор Палий. Война с ААР стоила ему трех лет и восьми месяцев жизни, проведенных в заключении. В 1997 году Палий получил обвинения в легализации $38 млн, которые по версии следствия были украдены у ННГ при строительстве санатория на Черном море. Ту же сумму Палий пытался отсудить у владельцев ТНК за принадлежавший ему пакет акций ННГ. Этих денег Палий, по его словам, так и не получил — все ушло «в оплату якобы нанесенного мной ущерба».

К семи годам заключения Палия приговорили только в 2007 году, когда главная война за ТНК уже давно была им проиграна. Но партнер Фридмана Герман Хан в интервью «Ведомостям» не скрывал, что они продолжали преследовать Палия «совершенно осознанно»: «Исходить из принципов, что в то время все воровали, поэтому давайте будем закрывать на это глаза, лично я, например, не согласен», — заявил он.

На свободу 62-летний Палий вышел досрочно в 2011 году. Своей вины он не признает, зато обвиняет Фридмана в хищнической и незаконной приватизации. По версии Палия, ААР нарушил условия приватизационного конкурса по ТНК, не выполнив обязательства инвестировать в компанию сотни миллионов долларов: «Они перевели на себя все финансовые потоки и за счет них гасили долги предприятий по налогам и зарплате, а перед Госкомимуществом отчитывались, что направляют инвестиции в развитие». «Мы вложили все, что должны были по условиям инвестконкурса, — отвечает на это Фридман. — Финансовая ситуация в ТНК и «дочках» была тяжелая, все эти деньги, действительно, шли на погашение долгов, а в Нижневартовске в итоге вообще пришлось ввести внешнее управление». Оспаривать приватизацию Палий не собирается, но за «свое доброе имя» обещает бороться: «Вернуть его — теперь смысл моей жизни».

Священное право собственности

«В России у всех почему-то есть убежденность, что правила носят индивидуальный характер. Типичный пример — мы купили акции какой-то компании. А нам в ответ — ну мало ли, что вы акции купили, и начинают обсуждать какие-то понятийные вещи. Наша функция в том, что если общие правила нарушаются, мы должны за них бороться», — описывает Фридман еще один из своих неписаных принципов.

Самый жесткий опыт борьбы за собственность «Альфа» получила в истории с компанией «Славнефть». Накануне ее приватизации Фридман и его партнеры начали скупать акции «Славнефти» и ее «дочек». Но провести своих людей в советы директоров им мешал глава «Славнефти» Михаил Гуцериев, действовавший не без поддержки Романа Абрамовича. Иски и уголовные дела множились в геометрической прогрессии, стороны проводили эффектные PR-акции. Журналисты были в восторге, но «альфистам» в этом конфликте серьезно досталось, говорит один из знакомых Фридмана.

Война шла полтора года, но Фридман «взял всех измором, домучил нас до компромисса», вспоминает бывший соратник Гуцериева. В финале стороны договорились о создании траста, в который были переданы акции «Славнефти» и ее предприятий. А госпакет «Славнефти» Фридман с партнерами и Абрамович разделили в итоге поровну.

Жажду справедливости Фридман сумел конвертировать в успешный бизнес. Его флагманом стала компания «Альфа-Эко» (сейчас «А1»). Ее считали одним из самых хищных российских рейдеров. Атаки компании начинались с покупки сравнительно небольшого пакета акций или части долга. Следующим шагом «Альфа-Эко» предлагала купить актив его основному владельцу, а если нет, обещала ему непростую совместную жизнь. Откупаться от «Альфы» пришлось владельцам Западно-Сибирского меткомбината и пивоваренной Sun Interbrew. Через процедуру банкротства компания в разные годы получила контроль над Ачинским глиноземным комбинатом, водочным торговым домом «Смирновъ», целлюлозно-бумажными комбинатами «Волга» и «Кама» и многими другими.

Особую славу «Альфе» принесло умение без труда добывать нужные судебные решения. На вопрос, как это удавалось, Фридман отвечает, что «Альфа» всегда играла по тем правилам, которые существовали в России и которыми пользовались ее противники: «Если наши права легитимны, то мы их отстоим. Не в этом суде, так в другом». С определением «рейдер» он категорически не согласен. «Альфа-Эко», по его словам, напротив, часто разрешала конфликты c участием обиженных миноритарных акционеров, чьи права в грош не ставили основные собственники.

Как Фридман не устает воевать со всем миром? «Все дело в национальной ментальности, — уверен Кох. — Сколько лет уже Израиль в состоянии войны, у любого другого государства уже нервы бы сдали! А они ничего, живут. Так и Миша, ему абсолютно комфортно в состоянии under pressure, он эту атмосферу легко выдерживает».

Повышенные риски

«Мы всегда оцениваем риски в принципе. Мы просто, скажу так, чуть большие риски готовы на себя брать, чем многие другие, потому что верим в наши возможности добиться справедливости», — говорит Фридман. Но, к примеру, в истории с «Мегафоном» риски были настолько высоки, что даже «Альфа» решила участвовать в ней не сразу.

На сделку по покупке блокирующего пакета акций «Мегафона» Фридмана пришлось «уламывать», вспоминает Леонид Маевский. Маевский — бывший деловой партнер одного из создателей «Мегафона», инвестбанкира Леонида Рожецкина.

Почему Фридман сомневался? У Рожецкина на руках было опционное соглашение, по которому он обязан был продать актив другому акционеру «Мегафона», бермудскому фонду IPOC International Growth Fund. Формальным собственником фонда был юрист Джеффри Гальмонд. За ним отчетливо угадывалась фигура настоящего владельца, которого в одном из последующих судебных разбирательств назовут «свидетелем номер 7» и человеком, похожим на министра связи Леонида Реймана.

В середине 1990-х годов, еще до назначения на госслужбу, Рейман создавал «Мегафон» вместе с Рожецкиным и последний, по мнению Маевского, просто «фронтовал» государственного чиновника. Есть разные мнения о том, почему Рожецкин решил не выполнять соглашение с Рейманом: кто-то считает, что он счел оговоренную в нем цену пакета в $60 млн смехотворно малой. Маевский же полагает, что и эти деньги Рожецкину не собирались платить, угрожая «стереть в порошок», если не отдаст акции. «Леня, как американский гражданин и творческая натура, был реально испуган и прибежал ко мне», — вспоминает Маевский. Маевский подписал с Рожецкиным соглашение о выкупе у него компании LV Finance, владевшей акциями «Мегафона», и в итоге этот пакет был продан «Альфе» за $295 млн.

Источники Forbes рассказывают, что «Альфа» предлагала фонду IPOC вариант немедленного примирения — выкупить у нее этот пакет «Мегафона», но уже за $500 млн. Фонд платить отказался. Со стороны IPOC последовала череда судебных исков, разбирательства несколько лет шли в судах Женевы, Цюриха, Стокгольма, Нью-Йорка, Британских Виргинских и Бермудских островов. В поданном фондом IPOC в окружной суд США по Южному округу Нью-Йорка иске Фридман назывался «лидером, основателем и вдохновителем» группы под условным названием Fridman M.C. Enterprise. IPOC, среди прочего, обвинял группу в том, что с целью присвоения собственности фонда «Fridman M. C. Enterprise прибегали к взяткам, воровству и препятствованию правосудию», потратив $11 млн на подкуп свидетелей. Параллельно Госсвязьнадзор РФ вдруг обнаружил непорядок в оформлении абонентских договоров московских пользователей «Билайна» (торговая марка «Вымпелкома», где крупная доля принадлежит «Альфе»). А прокуратура возбудила из-за этого уголовное дело в отношении сотовой компании по статье «незаконная предпринимательская деятельность без специального разрешения (лицензии) с извлечением дохода в особо крупном размере».

«Альфа» ответила жестко: в 2006 году в третейском суде Цюриха ее юристы впервые засветили вероятного бенефициара IPOC, того самого «предполагаемого свидетеля номер 7», по описанию похожего на Реймана. Таким образом «Альфа» пригрозила выставить Реймана коррупционером, для которого путь в «цивилизованный мир» будет закрыт навсегда. Источники рассказывают, что попытки воздействовать на Фридмана через высоких государственных лиц успеха также не имели: на все увещевания тот отвечал, что не он был инициатором скандала, что акции «Альфа» купила у законного собственника и всегда готова их продать за разумную цену. Представители Реймана сообщили, что он недоступен для комментариев, а ранее он неоднократно отрицал, что был бенефициаром пакетов акций «Мегафона».

Когда ситуация окончательно зашла в тупик, разрешить ее взялся видный специалист по такого рода операциям Алишер Усманов. «Обе стороны хотели закрыть конфликт, для них эта ситуация была изматывающей. Им нужен был посредник, которому они могли доверить, что он ни одну сторону не кинет», — говорит Иван Стрешинский, глава компании Усманова и партнеров USM Advisors. В 2008 году Усманов купил 31,1% акций «Мегафона» у «Телекоминвеста», одним из создателей которого был Рейман, и у ликвидированного к тому моменту фонда IPOC. Леонид Рожецкин в том же году пропал без вести из своего особняка в латвийской Юрмале. Летом 2012 года в Латвии нашли останки человека с банковскими картами на имя Рожецкина. А чуть раньше Усманов и «Мегафон» выкупили у «Альфы» 25, 1% акций сотовой компании, заплатив за них уже $5,2 млрд — почти в 18 раз больше, чем потратила в 2003 году «Альфа».

Склонность к риску? Идти против людей во власти Фридману с тех пор пришлось еще как минимум раз. Нефтяники пересказывают друг другу историю, как в 2011 году Фридман на прямой вопрос Сечина «Вы что, не доверяете российскому правительству?» якобы ответил отрицательно. «Роснефть» уже тогда пыталась договориться о выкупе доли ААР в ТНК-BP, но, как рассказывают, именно после этого диалога переговоры о сделке были остановлены.

Правило «второго ряда»

«Мы не были никогда такими уж большими друзьями власти, но и к категории оппонентов никогда не относились. Ни в каком вопросе», — говорит Фридман. Тут он явно скромничает: ведь главная его сделка, продажа доли в ТНК-BP, не состоится без непосредственного участия государства. Действительно, бизнес группы напрямую не завязан на госконтракты, но все крупные проекты «Альфы», то же создание ТНК-ВР или покупка доли в Turkcell, проходили при личной поддержке Путина.

На вопрос об откатах со сделок такого масштаба, который будоражит всех интересующихся бизнесом, Фридман брезгливо морщится: «Мы никогда никому ничего не платили и платить не собираемся. Мы не по этому вопросу». Он не скрывает раздражения: с его точки зрения журналистские представления о бизнесе чересчур примитивны. Но в этом году в ТНК-BP разразился скандал: бывший менеджер Игорь Лазуренко обвинил компанию и лично Хана во взяточничестве в адрес высших госчиновников. Это «обычное корпоративное воровство, — отмахивается Фридман. — Лазуренко украл много денег в компании, мы его сажать стали, он защищается. Послушайте, что он там расскажет. Думаю, ничего интересного не поведает».

Чтобы был баланс, «отношения с властью поддерживать нужно, но не стоит сближаться дальше какой-то определенной черты», — объясняет Фридман свою концепцию «второго ряда». «Я считаю, что в отношениях с властью нельзя сидеть в первом ряду. Меняется политическая конъюнктура, и тех людей, которые сегодня находятся в свете юпитеров, которых все знают в лицо, про которых пишут в газетах, заменяют на новых», — говорит он. Но и «на задних рядах», по его мнению, оставаться нельзя — в нужный момент не докричишься: «Нужно, чтобы мы могли обратиться к чиновникам, губернаторам и кому угодно, чтобы адресовать свои проблемы и требовать какой-то справедливости».

За отношения с властью в группе отвечает Авен. Как ему удается реализовать концепцию «второго ряда»? «Мы с Путиным действительно давно и хорошо знакомы, но, конечно, у нас с ним не такие дружеские и близкие отношения, как у Тимченко или Ротенберга», — говорит Авен.

Эффект масштаба

Как Фридман распорядится своими деньгами, если их получит, и чем займется дальше? «Яхты я покупать не умею, искренне завидую людям, у которых есть талант красиво тратить деньги. Но мне это не дано, наверное». Он хочет заниматься тем же, чем и раньше, но в большем масштабе: Фридмана завораживает географический капитальный размах.

Владельцы «Альфы» отказываются говорить о конкретных планах, оставляя простор для фантазий. У «Альфы» есть бизнес, который, по мнению Фридмана, хорошо «масштабируется» на глобальном уровне, — «Вымпелком». В 2011 году «Вымпелком» стал по-настоящему международной компанией, объединившись с телекоммуникационным холдингом Wind Telecom египетского миллиардера Нагиба Савириса, которому принадлежит третий по величине сотовый оператор Италии. Следующая цель — крупнейший сотовый оператор Турции Turkcell, признает один из топ-менеджеров «Альфы»: уже через пару месяцев группа может стать владельцем его блокирующего пакета (сейчас у «Альфы» 13,22% акций). С ее ресурсами у «Альфы» есть все шансы пробиться в первую тройку мировых лидеров, считает руководитель одной из конкурирующих с «Вымпелкомом» групп.

Зарубежная активность «альфистов» не ограничивается телекомами. Инвестициями «Альфы» за границей занимается компания Pamplona Capital Management Алекса Кнастера, созданная им в 2005 году. В прошлом году у нее появился фонд Pamplona Global Financial Institution Fund (PGFF) для инвестиций в западные банки. «Альфа» уже вложила в него €1 млрд. Фонд купил 5,01% итальянской банковской группы Unicredit, небольшие пакеты во французском Societe Generale, испанском Santander и в одном из бельгийских банков. Сегодня Pamplona Capital Management помимо фонда PGFF управляет тремя фондами прямых инвестиций, которые покупают доли в основном в европейских компаниях. На иностранные инвестиции в последние годы шла большая часть дивидендов от ТНК-ВР. Всего в фонды под управлением Pamplona, по данным Forbes, группа вложила более $3 млрд. Не говорит ли это все о том, что «Альфа» планирует перебраться за границу?

Нет, уверяет Фридман. Свое любимое детище, Альфа-банк, он собирается развивать в пределах России и СНГ, постепенно отъедая долю государственного Сбербанка. «Альфа» еще может вернуться и в нефтяной бизнес, утверждает один из партнеров группы: есть идея купить долю в одной из иностранных нефтяных компаний, которую со временем можно было бы привести в Россию. Так что весь предыдущий опыт и бойцовский характер «Альфы» пригодится им и в России, и за ее пределами. Еще бы, ведь, как говорит Фридман, «гарантированного денежного потока в бизнесе не бывает. Бизнес — это огромные усилия и большие риски. Это у вас представление, что мы сидим на яхтах, а денежки идут».

Номинанты на звание «Бизнесмен года»

Алишер Усманов

владелец «Металлоинвеста»

Богатейший бизнесмен России в 2012 году приумножил состояние еще на $1,4 млрд, продав часть пакета Facebook в ходе IPO. Завершил многолетний конфликт внутри «Мегафона», став владельцем контрольного пакета.

Роман Абрамович

владелец Millhouse Capital

Одержал убедительную победу в Высоком суде Лондона над Борисом Березовским, который требовал $5,6 млрд, якобы недоплаченных ему за доли в «Сибнефти» и «Русале».

Виктор Вексельберг

владелец «Реновы»

С оценкой состояния в $14,6 млрд (на 14 февраля 2012 года) Вексельберг по сравнению с последним рейтингом «богатейших» поднялся с восьмого места на третье.

Фридман и партнеры

Акционеры CTF Holdings, основного холдинга консорциума «Альфа-Групп», вместе имеют доли от 47% до 100% во всех структурах консорциума

Михаил Фридман

48 лет, председатель наблюдательного совета консорциума «Альфа-Групп»

46,85% акций CTF Holdings

№6 в списке Forbes, $13,4 млрд

Герман Хан

51 год, исполнительный директор ТНК-ВР

29,88% акций CTF Holdings

№15 в списке Forbes, $8,5 млрд

Алексей Кузьмичев

50 лет, председатель консультативного комитета «A1»

23,27% акций CTF Holdings

№18 в списке Forbes, $6,7 млрд

Миноритарные акционеры некоторых холдингов консорциума «Альфа-Групп»

Петр Авен

57 лет, председатель совета директоров банковской группы Альфа-банка

13,76% акций группы Альфа-банка,

13,76% акций ТНК-ВР, 7,01% акций Altimo

№27 в списке Forbes, $4,3 млрд

Андрей Косогов

51 год, председатель Консультативного комитета Altimo

4,08% акций группы Альфа-банка, 4,08% акций ТНК-ВР, 2,07% акций Altimo

№78 в списке Forbes, $1,2 млрд

Алекс Кнастер

53 года, основатель и председатель совета директоров Pamplona Capital Management

4,3% акций группы Альфа-банка, 4,3% акций ТНК-ВР, 2,2% акций Altimo

№328 в списке Forbes 400 богатейших американцев, $1,4 млрд

Глеб Фетисов

46 лет, владелец банковской группы «Мой Банк»

14,17% акций Altimo

№73 в списке Forbes, $1,3 млрд

Партнеры по AAР, которой принадлежит 50% акций TНK-BP

Виктор Вексельберг

55 лет, основатель, председатель совета директоров ГК «Ренова»

12,5% акций ТНК-ВР

№8 в списке Forbes, $12,4 млрд

Леонард Блаватник

55 лет, основатель, председатель совета директоров Access Industries Inc.

12,5% акций ТНК-ВР

№25 в списке Forbes 400 богатейших американцев, $12,5 млрд

Правила бизнеса Михаила Фридмана

1 «Есть крупнейшие бизнесмены, которые верят, что если они будут публично правильно себя вести и демонстрировать благородство своих замыслов, то всех их полюбят. Я в это не очень верю. Да мне это и не слишком нужно».

2 «Так же как у меня нет задачи, чтобы меня любила общественность, у меня нет задачи, чтобы меня любили партнеры. У меня есть задача, чтобы они уважали мои интересы, а я ценил и уважал их интересы».

3 «Секрет нашего успеха в том, что вы все, я уверен, пользуетесь карточками Альфа-банка, магазинами «Перекресток» или заправками BP. Все наши отношения с властью работают только при условии, что мы создаем высококонкурентный продукт в тех областях, которыми занимаемся».

4 «Меня не сам конфликт заводит. Я несправедливости не люблю по отношению к себе, я и в целом ее не люблю».

5 «Со мной можно спорить, со мной спорят все подряд. Я считаю, что на этапе принятия решений можно и нужно спорить, это сильно повышает качество этих решений. Но как только решение принято, дальше уже у нас споров, как правило, не бывает. Во всяком случае, мы их не потерпим».

6 «Гарантированного денежного потока в бизнесе не бывает. Это пункт первый. Бизнес — это огромные усилия и большие риски. Это у вас представление, что мы сидим на яхтах, а денежки идут».

7 «Мы в вашем списке Forbes сделали много людей серьезно богатыми. И это, кстати, я считаю, для нас большое достижение».

8 «Мы не были никогда такими уж большими друзьями власти, но и к категории оппонентов никогда не относились. Ни в каком вопросе».

9 «Равноудаленность, в том числе от власти, необходимое, но недостаточное условие успеха. Неплохо еще с головой дружить».

10 «Мы всегда оцениваем риски. Мы просто, скажу так, чуть большие риски готовы на себя брать, чем многие другие, потому что верим в наши возможности добиться справедливости».

11 «Альфа» всегда играла по тем правилам, которые существовали в России и которыми пользовались ее противники. Если наши права легитимны, то мы их отстоим. Не в этом суде, так в другом».

12 «В России у всех есть убежденность, что правила носят индивидуальный характер. Типичный пример — мы купили акции какой-то компании. А нам в ответ: ну мало ли, что вы акции купили, и начинают обсуждать какие-то понятийные вещи. Наша функция в том, что если правила нарушаются, мы должны за них бороться».

13 «Первые бумаги мы с партнерами подписывали в 1992 году. Все были против, но я очень убеждал, что это нужно сделать: сегодня мы друзья, а завтра будем ссориться и спорить.

Многие вон до сих пор судятся, потому что их договоренности были оформлены на каких-то клочках, где про суммы в сотни миллионов долларов корявым почерком в углу что-то написано».

В понедельник совладельцы «Альфа-Груп» Михаил Фридман и Петр Авен выступали на закрытом ужине в одном из влиятельных американских think tanks - Atlantic Council.

Русский Вашингтон - город маленький, и этот нечастный ужин породил целую бурю. Еще до выступления Фридмана и Авена наши либеральные соотечественники, с их своеобразным представлением о свободе слова, накатали в вашингтонский обком письмо разгневанных трудящихся,

Материалы по теме

призывавшее не более ни менее как запретить представителям кровавого империализма, - ой, то есть кремлевского режима, - выступать в священных стенах вашингтонского think tank’a.

Чеканным слогом, которому бы обзавидовался любой политкомиссар, подписанты объявляли Фридмана и Авена «инсайдерами кремлевского режима» и «олигархическими эмиссарами», которым не место в просторных залах Atlantic Council на 15-й стрит.

Андрей Пионтковский объявил их «путинскими эмиссарами», которые приехали «договариваться по поводу спасения замороженных активов», а Карина Орлова по поводу этого ужина : «насколько непредвзят и не ангажирован доклад экспертов Атлантического Совета по российским олигархам, представленный в Администрацию США?»

Короче говоря, ужас-ужас. Приехали личные эмиссары, накормили Тоби Гати и Джо Венга ужином, подкинули денежек think tank’у, и весь вашингтонский обком за печеньки продался Кремлю.

Конечно, во всем, что касается русских, атмосфера сейчас в Вашингтоне весьма накалена. Все русские - не только Фридман и Авен - токсичны. Но это все-таки не повод распространять теории заговора, подписывать коллективные доносы и делать вид, что не знаешь, как функционирует американский think tank.

Для начала - да. Американские think tanks берут деньги от спонсоров, и это вполне официально. Это, кстати, один из способов устроиться на работу в think tank, хорошо знакомый многим подписантам письма. В think tank приходит компания, говорит: «возьмите на работу такого-то человека, мы вас будем спонсировать, а вы эти деньги, за вычетом своих тридцати пяти процентов, платите ему как зарплату, страховку, etc. То, что это происходит повсеместно, - это секрет Полишинеля.

То есть Фридман и Авен в принципе имеют право спонсировать любой think tank. Другое дело, что они этого не делают. Заявляю: Фридман и Авен не дают денег Atlantic Council, хотя бы потому, что из всех вашингтонских think tanks Atlantic Council занимает одну из самых резких позиций по поводу России. «Альфа» когда-то давала деньги другому think tank - не буду называть какому, по нынешним-то временам - чревато, но Atlantic Council она не спонсирует.

Второе. Американская система think tanks постоянно организует встречи, семинары, презентации, закрытые ужины и пр. Это такая гигантская фабрика. Ты можешь жить в Вашингтоне и бесконечно ходить на разные встречи, хоть по 3-4 штуки в день.

К примеру, в одно время с Фридманом и Авеном в Вашинтоне был Мустафа Джемилев, лидер крымских татар. У него тоже была масса встреч, а в Atlantic Council они даже столкнулись нос к носу с Авеном. Г-н Джемилев даже очень заинтересовался толстенной книжкой, которую нес Авен (это было его собственное «Время Березовского», которая есть удивительно точная копия времени и которую я всем рекомендую почитать), но книжки не получил: Авен нес ее дальше.

То, что Джемилев выступал в Вашингтоне, не значит, что «пиндосы решили сделать ставку на крымских татар», - хотя, очень возможно, какие-нибудь чекистские эмиссары напишут в отчетах о его поездке в ФСБ.

Это просто значит, что американцы слушают всех. И приглядываются ко всем.

Была в Вашинтоне Собчак - посмотрели-послушали. Был Владимир Милов - посмотрели-послушали. Да и я во время достаточно краткого пребывания в Вашингтоне выступала в нескольких think tanks. Признаться, когда я услышала о выступлении Фридмана и Авена, я захотела на него попасть, но получила от организаторов вежливый отлуп: на это выступление, ответили мне, приглашены только американцы, - есть и такой формат, закрытые выступления. Но Atlantic Council с удовольствием приглашает выступить и меня.

Выступление Михаила Фридмана и Петра Авена несомненно было интересным для экспертов по России. Им было важно услышать из первых уст, что потенциальные жертвы санкций думают о санкциях. Им было полезно услышать их аргументы. Это и есть часть процесса принятия решений в Вашингтоне.

Российский бизнес оказался заложниками Кремля, и за лоббизм своих интересов в США сейчас могут по головке не погладить: естественно, экспертам любопытно посмотреть, как Фридман и Авен в этой ситуации будут выкручиваться.

Боятся ли владельцы «Альфа-груп» попасть под новый раунд санкций, который уже не за горами? Конечно. Имеют ли они право на все возможные в их ситуации лоббистские усилия, чтобы под них не попасть? Разумеется.

Американская бюрократия является одной из самых разветвленных и неповоротливых, и часто функционирует как «Замок» Кафки, особенно когда речь идет на самом деле не о России, а о внутренней американской политике и о сведении истеблишментом счетов с Трампом. Тот же Вексельберг, судя по всему, попал под санкции из-за того, что он заплатил 500 тыс. долларов фирме, из которой потом адвокат Трампа заплатил 130 тыс. долларов порноактрисе Сторми Дениэл, и адвокаты Сторми теперь везде намекают, что Трамп расплачивался русскими деньгами.

Вексельберг вполне, на мой взгляд, заслужил санкции за свои шашни с российскими силовиками. Но при чем тут Сторми?

К сожалению, введение санкций против тех или иных олигархов - процесс довольно произвольный.

Как выразился один из моих собеседников в Вашинтоне: «Мы делаем так: мы заводим 100 человек в комнату и трех из них расстреливаем. После этого мы спрашиваем остальные 97: ну, не хотите поговорить?»

Вот Фридман и Авен захотели поговорить. Никакими эмиссарами Кремля они при этом не являлись - разве что в самом широком смысле слова. Ничего особо фантастического они не сказали. Если я правильно понимаю, они пытались убедить своих собеседников, что санкции окончательно превращают Россию в Северную Корею и поэтому контрпродуктивны.

Эта точка зрения, высказанная теми, кто является вероятным объектом санкций, заслуживает того, чтобы быть услышанной.

Российский частный коммерческий Альфа-банк, на конец 2010 года - седьмой в Рос­сии банк по объему активов (среди частных банков – первый), был учрежден 20 дека­бря 1990 года. В 1993 году банк получил ге­неральную лицензию ЦБ РФ на осуществле­ние банковских операций, а уже в 1995 году – открыл представительство в Лондоне.

Дела бан­ка пошли в гору после того, как в конце мая 1995 года президент Альфа-банка Петр Авен в строго секретной обстановке встретился с бывшим зам­министра финансов США Дэвидом Малфордом. Сегодня в мире работает около 110 отделений и филиалов банка, в том числе дочерний Амстер­дамский Торговый Банк в Нидерландах. Предста­вительства банка действуют в Великобритании, на Кипре и США. В банковскую группу Альфа-Банк входят Альфа-банк Украина, Альфа-Банк Белоруссия, Альфа-Банк Казахстан. По состоя­нию на 30 июня 2016 года в Альфа-Банке обслу­живается около 277 тыс. корпоративных клиен­тов и 14 млн физических лиц. Материнской ком­панией банка (хозяйственное общество, которое обладает возможностью определять решения иного (дочернего) общества в силу преобладаю­щего участия в его уставном капитале) является ABH Financial Ltd., зарегистрированная в оффшо­ре на Кипре. На 31 декабря 2011 года совокуп­ный капитал банка составил $3,4 млрд, чистая прибыль за 2011 год выросла до $641 млн.

Михаил Фридман: «Мои дети себя ощущают очень космополитичными»

Более 75% акций банка принадлежат кон­сорциуму Альфа-Групп – одной из крупнейших финансово-промышленных групп Европы, штаб-квартира которой расположена в Лихтенштей­не. Материнской структурой консорциума явля­ется гибралтарская CTF Holdings Ltd., которая через цепочку оффшоров контролирует активы Альфа-Групп. При этом более 40% CTF Holdings принадлежит Михаилу Фридману, Альфа-Групп контролирует активы многих кампаний, в том числе Группы «Росводоканал».

Пакетом акций (более чем 75% акций) Альфа-банка фактически ненапрямую владеют или кон­тролируют Михаил Фридман (36,47%), Герман Хан (23,27%) и Алексей Кузьмичев (18,12%); остальные акции принадлежат физическим ли­цам, в том числе председателю совета дирек­торов банка Петру Авену (13,76%), Алексу Кна­стеру (4,3%) и Андрею Косогову (4,08%). Аме­риканец Алекс Кнастер перешел в Альфа-банк из консалтинговой компании CS First Boston (CSFB), которая помогла Фридману приобре­сти вес и солидность.

Сам Михаил Фридман, уроженец украинского Львова, выпускник Московского института ста­ли и сплавов (МИСиС) (одного из инкубаторов российских миллиардеров), имеет российское и израильское гражданство, проживает в Лон­доне. Говорят, что Фридману сделали обрезание в возрасте шести лет, и подобный опыт оказался для него столь травматичным, что с тех пор Ми­хаил Маратович ненавидит евреев-ортодоксов. Родители Фридмана живут в Германии в Кельне, дети во Франции. В одном из интервью Фрид­ман так говорил о своих детях: «В Париже они ходят в американскую школу, там преподают американцы и англичане. Чему я особенно рад, так тому, что у них в школе ученики 18 или 19 разных национальностей! Я смотрел классный журнал: там японцы, корейцы, американцы, чер­ные, желтые, белые... Мои дети себя ощуща­ют очень космополитичными. В школе все по-английски, в песочнице играют с французски­ми детьми, и домработница французская, а с нами, конечно, по-русски. Три языка!»

Состояние Фридмана оценивается в $14,6 млрд (в рейтинге миллиардеров 75-е место в мире и 7-е в России).

Фридман – учредитель и член бюро президи­ума Российского еврейского конгресса. Оказы­вает значительную поддержку еврейским ини­циативам в России и Европе. Вносит большой вклад и в деятельность Европейского еврейско­го фонда, неправительственной организации, способствующей развитию европейского еврей­ства и продвижению идей толерантности. Гер­ман Хан, уроженец Киева, член Бюро президи­ума Российского еврейского конгресса, также живет в Лондоне. Является партнером Михаила Фридмана и отвечает за топливное направление группы. Герман Хан и Владимир Кузьмичев учи­лись вместе с Фридманом в МИСиС.

Экономическая мощь Альфа-Групп объясняется не только поддержкой еврейского финансового лобби, но и реальной властью в России

Петр Авен, внук латышского стрелка и еврей по матери, уроженец Москвы, вы­пускник экономфака МГУ, в 92-м рабо­тал в составе гайдаровского правитель­ства и стал первым «чикагским мальчи­ком», который делал «реформы» под се­бя, с июня 2011 года является председате­лем совета директоров Банковской груп­пы Альфа-Банк. В 2016 году занял 19-е ме­сто в списке 200 богатейших бизнесменов России, обладая личным состоянием 4,6 млрд долл. (по версии журнала Forbes). Вместе с Романом Абрамовичем, и Вик­тором Вексельбергом финансирует Ев­рейский музей и центр толерантности в Москве, переданный Московской марьи­норощинской еврейской общине, так как согласно Торе десятую часть своих зара­ботков евреи должны отдавать на благо­творительность.

Вместе с Гайдаром Авен, будучи мини­стром внешней торговли, создал самую либеральную в мире систему вывоза ре­сурсов за рубеж. В 96-м Авен и Фридман входили в семерку олигархов, объединив­шихся для того, чтобы оставить Ельцина у власти. В 1995-97 годах Альфа-банк при­нял участие в программе правительства по финансированию бюджетных органи­заций. По итогам проверки, проведенной Счетной палатой России, выяснилось, что из 67 трлн бюджетных рублей, выделенных на кредитование, 36 трлн (6,3 млрд долла­ров!) пропали бесследно. В 97-м Альфа-Групп получила от Ельцина царский по­дарок – Тюменскую нефтяную компанию (ТНК). Государство «уступило» ТНК за 1,08 млрд долларов, однако бюджет получил от Альфа-Групп всего лишь... 260 миллионов. С тех пор вывоз ресурсов из России стал основным бизнесом Альфа-Групп.

Альфа активно вмешивалась в полити­ческие процессы. Так, ни для кого не се­крет, что начальник Воронежского УФСБ Владимир Кулаков стал воронежским губернатором с помощью Альфа-Групп. Уже на первой своей пресс-конференции новоизбранный глава области сразу за­говорил об острой необходимости для региона именно филиала Альфа-банка. Позднее, членом Совета Федерации от Воронежской области стал депутат Крас­ноярской облдумы, президент компании Альфа-Эко, которая входит в консорци­ум Альфа-Групп и занимается торговлей нефтью и импортом сахара и алкоголя.

Экономическая мощь Альфа-Групп во многом объясняется не только поддерж­кой мирового еврейского финансового лобби, но и реальной властью в России. Много выходцев из Альфы одно время работало в администрации президента. В 2001 году в Государственной Думе под Альфой, по различным подсчетам, нахо­дилось 40 «медведей», 30 «нардепов», 15 аграриев, 7 «росрегионцев», 15 комму­нистов и как минимум 7 комитетов. Как пишут СМИ, недавно в инвестиционное подразделение Альфа-Групп в А-1 при­шел работать начальником зять мини­стра иностранных дел Лаврова – Алек­сандр Винокуров.

Петр Авен: «Мы заработали свои капиталы честным трудом, и нам не за что просить прощения у народа»

Благодаря этому Альфа беспроблем­но наращивала свои активы и легко ре­шала возникающие проблемы. Но вна­чале 2000-х стиль работы Альфы не по­нравился европейцам. В декабре 2002 года испанская газета «El Mundo» опу­бликовала статью под заголовком «Ис­кусный волшебник-махинатор Фридман с состоянием $2,1 млрд», где российский олигарх был квалифицирован как «Ми­хаил «Грязный». Речь шла о трагедии с танкером «Prestige», затонувшим 14 ноя­бря вблизи берегов Галисии вместе с на­ходившимся в его трюмах нефтяным то­пливом. Компания «Crown Resources AG», зафрахтовавшая танкер, как утверждала газета, является частью «колоссального российского холдинга Альфа-Групп, вла­делец которого Михаил Фридман – «одна из самых значимых фигур в том содрога­ющемся в конвульсиях мире, в котором нам довелось жить». «El Mundo», в част­ности, писала, что в 2001 году «инвесто­ром № 1 в российскую экономику стал Кипр (15% от общей суммы инвестиций), а на пятом месте оказался сосед Испа­нии – Гибралтар. Оба указанных факта кажутся, на удивление, подозрительны­ми… Они наталкивают на предположе­ние (вполне логичное), что речь идет не столько об инвестициях, сколько об осу­ществлении широкомасштабной опера­ции по отмыванию денег. Операции спла­нированной и осуществляемой россий­ской мафией».

А уже в июле 2004 года Альфа-банк столкнулся с паническим оттоком вклад­чиков (всего банк потерял около 20% частных клиентов, державших деньги на депозитах) и даже ввел 10%-ную комис­сию за преждевременное изъятие вкла­дов (позднее суммы этой комиссии бы­ли возвращены вкладчикам). Совокуп­ный отток средств составил для банка около $650 млн, и его акционерам при­шлось помогать Альфа-банку личными средствами. Кризис был разрешен с по­мощью Центробанка. Позднее руковод­ство Альфы обвиняло в разжигании па­ники вокруг банка газету «Коммерсант» и долго судилось с ней.

Кстати, в октябре 2008 года Петр Авен написал для журнала «Русский пи­онер» отрицательную рецензию на ро­ман писателя-нацбола Захара Приле­пина «Санькя». Прилепина и его героев Авен назвал неудачниками, лузерами, которые ничего не могут, не способны «делать дела» и поэтому идут в политику и на баррикады. «А я и мои коллеги, – да­лее говорит Авен, – заработали свои ка­питалы честным трудом, и нам не за что просить прощения у народа».

А вот только один штрих по поводу «честного труда». В 2016 году Националь­ная ассоциация профессиональных кол­лекторских агентств (НАПКА) приоста­навливала деятельность «дочки» Альфа-банка «Сентинел кредит менеджмент» («Сентинел») из-за нарушения Кодек­са взыскателя. С большим трудом 1 но­ября 2016 года агентство в рядах про­фессиональных коллекторов восстано­вилась. Но оказалось, что по итогам фев­раля 2017 года агентство стало в НАПКА лидером по числу тяжелых жалоб (люди жалуются на применение коллекторами психологического воздействия, ненор­мативной лексики, фамильярное обра­щение и переход на «ты», угрозы жизни, здоровью или имуществу). По результа­там проведенной проверки в НАПКА бы­ло решено наложить на компанию макси­мальный штраф, предусмотренный вну­тренними правилами ассоциации,– 100 тыс. руб. Если «Сентинел» в ближайшее время не обеспечит соблюдение кодек­са этики его ждут дисциплинарные ме­ры вплоть до исключения.

Любопытно, что в 2014 году «Изве­стия» опубликовали переписку Фридма­на, связанную с финансовой помощью Навальному. «Расследование «Известий» доказывает, что руководство компании поддерживало своего сотрудника Вла­димира Ашуркова, который помогал бло­геру Навальному получить финансирова­ние и находить компромат на неугодных. Ранее в декабре 2013 года в интервью га­зете «Известия» лидер партии «Яблоко» Сергей Митрохин заявил, что Навальный – «проект» Фридмана. При этом политик отмечал, что движение, организованное Навальным, опасное для общества. Аль­фа потребовала через суд взыскать с Ми­трохина 3 млн руб. в качестве возмеще­ния репутационного ущерба и опубли­ковать опровержение. Но арбитражный суд Москвы отказался удовлетворить иск Альфа-банка и Михаила Фридмана к ли­деру партии «Яблоко».

Сергей Марков: «Они являются командой не российской, а подразделением, связанным с мощными международными олигархическими группировками»

По следам этих разоблаче­ний директор Института поли­тических исследований Сергей Марков, прогнозировал, что до­казательства связи Альфа-Групп с Алексеем Навальным скор­ректируют имидж финансово- промышленной группы. Мар­ков недоумевал, почему Альфа- Групп до сих пор пользовалась статусом неприкасаемых. «Воз­можно, – сказал Марков, – пото­му, что они являются командой не российской, а подразделением, связанным с мощными междуна­родными олигархическими груп­пировками, которые каким-то об­разом защищают Альфа-Групп от нападок со стороны российского государства».

А 10 апреля 2017 года Михаил Фридман подал в суд уже на га­зету «Ведомости» в связи со ста­тьей «Почему испанский проект Михаила Фридмана оказался за­мешан в деле о «русской мафии», опубликованной 27 февраля 2017 года. Фридман просит признать опубликованную информацию не соответствующей действитель­ности и порочащей его честь, до­стоинство и деловую репутацию, а также обязать ответчика напеча­тать опровержение и удалить ста­тью с сайта издания.

Газета рассказала о том, как в Мадриде полиция задержала управляющего голландского тех­нологического холдинга Zed+ Пе­тера Вакки. По сведениям испан­ской прессы, задержание произ­водилось в рамках расследования дела о переводе средств компа­нии в виде миллионных взяток родственникам чиновников пра­вительства РФ. Вакки якобы пы­тался помешать следствию, по­могая при этом российским ин­весторам Zed+ опустошать сче­та компании. Журна­листы указывают, что в число акционеров хол­динга входит один из богатейших людей Рос­сии бизнесмен Михаил Фридман.

Полиция Испании провела масштабную операцию по задержанию Вак­ки утром в понедельник, 16 янва­ря, в мадридском аэропорту Ба­рахас, куда он прибыл из Амстер­дама, сообщила интернет-газета El Confidencial. Испанская прес­са называет Вакки «правой рукой» российского магната Фридмана.

Автор материала Агустин Марко рассказал о схеме выво­да средств, сославшись на пред­варительный доклад UCDEF – Центрального подразделения по борьбе с финансовыми и фи­скальными преступлениями. Со­гласно отчету полиции, деньги вы­водились из Grupo Temafon, рос­сийского филиала Zed+, в компа­нию Vstrecha, созданную без ве­дома членов правления акционер­ного общества.

В марте 2017 года на Украине украинские националисты нача­ли кампанию против банковских учреждений «страны-агрессора». А уже с 16 марта Украина сроком на один год ввела санкции про­тив всех пяти работающих струк­тур российских госбанков: укра­инских «Сбербанка» и ВТБ, «БМ Банка» («внучка» ВТБ), «Промин­вестбанка» («дочка» ВЭБа) и VS Bank («дочка» Сбербанка). Им за­прещен вывод капиталов за пре­делы Украины в пользу связанных с ними лиц. Альфа-банка Украина санкции не коснулись.

Так как этот банк с между­народным капиталом, входит в частную инвестиционную хол­динговую компанию ABH Holdings S.A. (ABHH) с главным офисом в Люксембурге. Холдинговая ком­пания имеет инвестиции в ря­де банковских групп на террито­рии стран Центральной и Восточ­ной Европы. Владельцами ABHH выступают Михаил Фридман – 32,86%, Герман Хан – 20,97%, Алексей Кузьмичев – 16,32%, Петр Авен – 12,40%, UniCredit S.p.A. – 9,9% и другие акционеры. В феврале 2017 года ге­неральным менедже­ром Альфа-банка Укра­ина стал финансист из Чехии Иван Свитек. Он свободно владеет чеш­ским, английским, португальским и русским языками.

Но, как говорится, во время по­громов бьют не по паспорту… На­ционалисты разбили окна в отде­лении финансового учреждения в центре Киева, а также в ходе акций в регионах монтажной пе­ной были залиты семь банкома­тов Альфа-банка. «Я считаю, что в современной Украине граждан­ская позиция имеет право на от­стаивание посредством диалога, а не через бросание камней. И я не понимаю мотивов людей, ко­торые разбили окна в отделении нашего банка. Ведь Альфа-банк Украина – часть международной частной банковской группы... Мы давно работаем на Украине и бу­дем в дальнейшем заботиться о наших клиентах, развивая банк», – заявил в ответ Свитек.

После погромов один из основ­ных акционеров финучреждения Петр Авен заявил, что прода­жа украинского Альфа-банка не планируется. «Мы не собираемся продавать», – сказал Авен, уточ­нив, что с Национальным бан­ком Украины у Альфа-банка сей­час «нормальные рабочие отно­шения». Директор по стратеги­ческим коммуникациям украин­ского Альфа-банка Денис Каз­ван рассказал, что после погро­мов банк продолжает работать в обычном режиме. Он также по­яснил: «Акционерами является группа физических лиц, среди которых и два выходца с Украи­ны, проживающих в Лондоне, а также итальянский финансовый гигант UniCredit Group с долей в 9,9%. Только несколько акционе­ров с миноритарными пакетами являются физическими лицами – гражданами РФ».

Генеральный менеджер Альфа-Банка Украина Иван Свитек: «Если Михаил Фридман не украинец, то я не чех»

После того как в Киеве появи­лись рекламные щиты с изобра­жением убитых ополченцев Дон­басса – Алексея Мозгового, Арсе­на Павлова (Моторола) и Михаи­ла Толстых (Гиви) – со слоганом: «Это все, что останется после ме­ня. Депозиты в Альфа-банк, по­явилось «Официальное заявле­ние Альфа-банка Украина отно­сительно грязной провокации с размещением «фейковой» ре­кламы банка в г. Киев». «Альфа- банк Украина, – сказано в нем, – не имеет никакого отношения к размещению рекламы с лицами боевиков ОРДЛО и резко осуж­дает грязные провокации, к ко­торым прибегают неустановлен­ные лица в попытке подорвать доверие к международному бан­ку в Украине. Альфа-банк одним из первых международных бан­ков прекратил работу на оккупи­рованных территориях в полном соответствии с законодатель­ством Украины: как в Крыму, так и на Донбассе».

Подчеркивалось, что банк толь­ко за 9 месяцев 2016 года упла­тил в украинский бюджет 467 млн грн. «Мы – украинские сотрудни­ки украинского банка с междуна­родными корнями – призываем к рациональному патриотизму…» – говорится в заявлении.

После того как в России по поводу этого заявления подня­лась волна возмущения, слова пресс-службы банка на Украине об «оккупированных территори­ях» в Альфа-Групп назвали нео­сторожными. Акционеры Альфа- Групп заявили: «Мы уверены, что только политически неангажиро­ванный бизнес, взаимные инве­стиции сближают народы, слу­жат взаимопониманию, предот­вращают потенциальные кон­фликты». Иван Свитек также за­явил: «Я уже устал повторять то, что все и так знают. Да, у двух из пяти наших акционеров корни из России, но мы – международная группа. У нас главный офис в Люк­сембурге. Наши акционеры живут в разных странах, включая Вели­кобританию, Латвию и Израиль. А трое – выходцы из Украины. Ес­ли Михаил Фридман не украинец, то я не чех».

Российский Альфа-банк, ком­ментируя заявление украинско­го Альфа-банка об «оккупантах» в Крыму и на Донбассе, подчер­кнул, что украинское одноимен­ное учреждение не имеет никако­го отношения к российскому.

«Альфа-банк Украина не яв­ляется дочкой Альфа-банка Рос­сии. Это абсолютно отдельная ор­ганизация, просто входящая в од­ну группу», – сообщили журнали­стам, особенно отметив, что сайт украинского банка никак не отно­сится к Альфа-банку России. Ак­ционеры Альфа-банка поспешили заявить, что скандальное заявле­ние не относится к политической позиции головной структуры кре­дитного учреждения, а мотивиро­вано только необходимостью со­блюдать украинское законода­тельство.

В 2017 году противостояние в РФ двух групп российской верхушки «контролеров» и «приказчиков» будет нарастать

В статье «Фридман прови­нился перед богами» интернет- издание Stringer пишет, что «сре­ди клиентов «Альфа-банка» начи­нается паника… Люди озабочен­но набирают в поисковиках «Аль­фа, проблемы», и в ответ выска­кивают многочисленные сведе­ния, действительно свидетель­ствующие о проблемах и совла­дельца группы «Альфа» Михаила Фридмана, и наездах на его мно­гочисленные структуры. Причем наступление на Фридмана и на «Альфа-банк» идет сразу со всех сторон: и в России, и в Испании, и на Украине». «Чья-то умелая ру­ка направляет «гнев богов» на ра­нее, казалось бы, прочную груп­пу?», – задается вопросом изда­ние. И объясняет в том духе, что большая часть олигархов, кото­рая не входит в меньшую часть, в запутинскую, уже довольно от­кровенно хочет, чтобы Путин и его олигархические запутинцы ушли и освободили бы поляну.

Развернуто о противостоянии внутриросийских элит рассказал в интервью ресурсу Svargaman историк и публицист Андрей Фур­сов. По его мнению, в 2017 году противостояние в РФ двух групп российской верхушки «контроле­ров» и «приказчиков» будет на­растать. Хотя и те, и другие хотят вписаться в западный мир, «при­казчики» готовы безоговорочно пойти на сдачу страны транснаци­ональным корпорациям, а «кон­тролеры» пусть и в роли младших партнеров, но свою территорию хотят контролировать сами, всту­пая тем самым в противоречие и с «приказчиками», и с Западом. Позиция «приказчиков» – чистое компрадорство, чистый коллабо­рационизм. Позиция «контроле­ров» крайне противоречива: ес­ли ты не хочешь отдавать свою «тайгу» и быть «медведем», на­до иметь поддержку «тайги»…. А она условная. «Контролеры», ко­торые, разумеется, предпочти­тельнее «приказчиков», пытают­ся усидеть на двух стульях, но это еще никому не удавалось, а вре­мя работает против «контроле­ров», у которых вскоре у самих могут «проверить билет».

Рациональный патриотизм против экономического патриотизма?

На наш взгляд неприятности у Альфы возникли и в силу того, что по­сле прихода к власти в США Трампа изменился общемировой эконо­мический тренд. Как известно, Трамп является ярым противником гло­бальной свободной торговли и сторонником экономического патрио­тизма. Он пообещал вернуть американскую промышленность и заводы обратно в США и намерен отстаивать интересы не только американ­ских нефтяников, но также металлургов, автопроизводителей и уголь­щиков. Трамп пообещал много новых рабочих мест и сокращение без­работицы. На этом фоне позиция заправил еврейского капитала, с их рациональным патриотизмом не может не раздражать национально- ориентированную власть. Как впрочем, и тот факт, что еврейские оли­гархи для своих исповедуют племенную солидарность и взаимопо­мощь, для чужих – глобализм, космополитизм и толерантность.

P.S. 24 апреля на заседании попечительского совета Русского ге­ографического общества (РГО) обсуждался проект беспосадочного перелета на планере вокруг земного шара. Одобренную Владими­ром Путиным идею поддержал и Петр Авен. Он, упомянув, что Альфа- банк активно работает на Украине, рассказал о Юрии Лисянском и обязался думать о том, как увековечить его память.