Картина написана: 1900 г.
Холст, масло.
Размер: 142,5 × 93,5 см

Описание картины «Царевна-Лебедь» М.Врубеля

Художник: Михаил Александрович Врубель
Название картины: «Царевна-Лебедь»
Картина написана: 1900 г.
Холст, масло.
Размер: 142,5 × 93,5 см

Мистичность М. Врубеля давно уже общепринятый факт, учитывая всех его демонов. Художника словно притягивали потусторонние силы. Не стали исключением и сказки, причем не народные, а литературные.

Он создавал их зыбкий, фантастический и не всякому понятный мир. Истоки этого – в образовании живописца. Он увлекался музыкой, театром и оперой. После знакомства с Надеждой Забелой он открыл для себя мир театральных декораций и эскизов сценических костюмов для жены. Они поражали публику и критиков настолько, что они ожидали не столько премьеры спектакля, сколько приходили воочию увидеть костюмы оперной певицы.

Супруга стала музой для портретов, а Врубель был влюблен в ее голос, в создаваемый женщиной образ, в то, что так услужливо подсказывало воображение. В 1900 году композитор Н. Римский-Корсаков презентовал московской публике оперу «Царевна-Лебедь». Врубель трудился над эскизами костюмов для актеров, а Надежда Забела исполнила партию Царевны. Сам художник, как известо, боготворил жену и жил для нее, посещал все репетиции, ночами сидел над декорациями и костюмами, и бесчисленное количество раз рисовал. Вдохновленный музыкой и красотой сказочной героини, мастер создал картину «Царевна-Лебедь», прообразом для которой и послужила супруга.

Картина поражает своей статичностью. Вы не увидите здесь живой игры светотеней, вы лишь ощутите неясную тревогу. Замершая вода и неживые огни дальнего города, огромные глаза бледнокожей девушки навеивают воспоминания о тех таинственных и роковых женщинах, из-за которых мужчины не спят ночами и бросают семьи.

Если проводить параллель между демонами и Царевной-Лебедью, многие с уверенностью скажут, что она – демоница. Согласно опере и сказке, эта девушка помогает Гвидону. Но перед знатоками культуры невольно встает вопрос: «Почему ее хотел убить коршун?». Она была волшебницей, чародейкой, то есть, имела прямую связь с потусторонним миром. А еще не зритель, не читатель не знает, откуда появилась эта незнакомка в кристально белых одеждах и роскошном кокошнике. Точно известно происхождение всех героев пушкинской сказки, а она лишь «… поверх текучих вод плывет».

Вторая ассоциация – Афродита, рожденная из вод и строчка из цветаевского «я – бренная пена морская». Царевна-Лебедь появилась из моря, в котором, согласно перечню мифов и легенд жили прекрасные девы с чарующим голосом и бездонными глазами, а чтобы выбраться из пучины, они превращались в прекрасных белых птиц.

Очи врубелевской героини – отдельный разговор. Они приковывают к себе и не отпускают, они похожи на взгляд существа из другой вселенной. Они страшны и одновременно загадочны, причем загадка эта настолько дикая и первозданная, что просто не подлежит объяснению.

Девушку, изображенную на картине, довольно сложно назвать красивой по стандартным канонам. Но в ее бледной коже, темных волосах и хрупких длинных пальцах определенно есть магия и притягательность для сильного пола. Князь Гвидон перед Лебедью не устоял.

Загадочная царевна занимает всю композицию картины. Ее наряд – белый с оттенками серебра, настолько легкими, что они почти незаметны. Причем цвет платья и крыльев не мягкий и жизнерадостный, а кристаллический с оттенками голубого – такой поразительно холодный и неживой, что вы невольно задумаетесь о Снежной Королеве.

На заднем плане полотна по левую сторону – огни чудо-острова. Волны бьются о его скалы, словно заманивая к себе. Невозможно разглядеть дома и княжеский замок, поскольку на картине лишь блики красного, оранжевого и желтого – единственные светлые пятна во всей композиции. Они символизируют жизнь, а еще – страсть, которую скрывает взгляд Царевны. Остров омывают воды глубокого синего моря, настолько темного, что кажется, будто оно вот-вот «закипит, поднимет вой», слившись с темно-синим, багровым и мрачным небом. Узенькая полоска света вдали словно говорит о том, что есть в облике Лебеди нечто человеческое – она смогла полюбить.

Весь задний план холста наполнен сгущающимися сумерками. Это прощание ночи и дня, самое таинственное время суток. Сумеречная темнота накрывает чудный остров, морскую гладь и саму Царевну. Начинается та самая загадка – превращение. Вы видите лебединые белоснежные крылья, которые через долю секунды станут морской пеной, а само превращение кажется бесконечным. Реальность картины Врубеля настолько искажена, что создается впечатление, будто некие демонические силы остановили время. В первую очередь, это проявляется в одежде Лебеди. Роскошный кокошник, украшенный замысловатыми узорами, белыми и голубыми камнями – все сияет, подобно языческим украшениям. Платье демонической красавицы – белое, цвета невинности и чистоты, а еще – бесконечности и холода, чем-то напоминает свадебный наряд. Возможно, художник передал тот миг, когда Царевна должна была явить себя Гвидону.

Поэтому мистическая девушка к зрителю не приближается, она уходит от него навстречу своему счастью, подобно блоковской незнакомке. Она смотрит на вас вполоборота, словно предупреждая, что демонов усмирить дано не каждому.

Картина выполнена в любимой технике живописца – все те же четкие черты лица, конечностей и деталей, игра теней, придающая им объем, а в остальном – грубые мазки мастихином, подчищенные ножом.

Говорят, Врубель сошел с ума, рисуя демонов. Уж не была ли Царевна-Лебедь одной из них? Критики, историки искусства, да и потомки самого художника ищут ответ на этот вопрос и не находят его и по сегодняшний день.

Говорят, что арт-терапия – изобретение Врубеля. Рисуя своих демонов и демониц, он мог контролировать свою шаткую психику. Психиатры, исследовавшие картины художника, пришли к выводу, что в его состоянии бывали улучшения, когда он рисовал и вспышки, когда он только задумывал картину.

Говорят, художник, верный жене, был соблазнен. И это правда. Его соблазнила та неведомая и ускользающая, мистическая и опасная сила искусства, которую он лишь на миг хотел остановить на картине «Царевна-Лебедь». Оказалось, остановил на вечность.

«...Ты светлая звезда таинственного мира,
Куда я возношусь из тесноты земной,
Где ждет меня тобой настроенная лира,
Где ждут меня мечты, согретые тобой...»

Пётр Вяземский

Все сказочные фольклорные сюжеты о превращении человека в Лебедя, включая классический русский образ Царевны-Лебеди, восходят к гиперборейской традиции.

Морское божество Форкий — сын Геи-Земли и прообраз русского Морского царя сочетался браком с титанидой Кето. Их шесть дочерей, родившихся в гиперборейских пределах, изначально почитались как прекрасные Лебединые девы. О Форкидах, подобных Лебедям, обитающих на краю земли, окутанной вечной ночью, рассказывал еще Прометей в великой трагедии Эсхила.

Сказочные создания, по преданиям, как и полагается Лебединым девам, часто появляются у реки, сбрасывают лебединое оперение и плещутся в прохладной воде. Лебединые девы, сбросившие лебединое одеяние, превращаются в волшебных красавиц.

Образ Лебедя, Человека-Лебедя и лебединой символики проходит через всю историю культуры народов Евразии: от древнейшего ковша в виде Лебедя, найденного при раскопках первобытной стоянки (III—II тыс. до н.э.) на Среднем Урале и петроглифов Онежского озера до нежных античных Богинь с лебедиными крылами. Крылатые девы со стилизованным оперением встречаются и на русских вышивках.

Дева-Лебедь (Леда, Лада) — древний и всеобъемлющий образ. Сюжет брака человека с Лебедем или превращения в Лебедя распространен у многих народов, он нашел отражение и в ряде фольклорных образов, в т.ч. Царевна-Лебедь.

И Пушкин каким-то непостижимым чутьем уловил истинную, божественную природу Лебеди из сказки, рассказанной ему Ариной Родионовной. Поэт искал главную линию событий, которая так свободно потом соединила все его мысли. В первом варианте волшебные превращения и прочие чудеса происходят благодаря Царице-матери. В окончательном — их творит царевна-Лебедь. Главная тайна и чудо в том, что в своем многолетнем пути к этому поразительному прозрению поэт вплотную подошел к древнейшим народным истокам образа божественного Лебедя. Портрет-описание вечно юной богини, какой ее увидел молодой князь Гвидон:

Тут она, взмахнув крылами,
Полетела над волнами
И на берег с высоты
Опустилася в кусты.
Встрепенулась, отряхнулась
И царевной обернулась:
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит;
А сама-то величава,
Выступает будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.

Пожалуй, самым необычным и притягательным женским образом, является «Царевна-Лебедь», картина Михаила Александровича Врубеля, написанная на основе сценического образа героини оперы Н. А. Римского-Корсакова «Сказка о царе Салтане» по сюжету одноимённой сказки А. С. Пушкина. Партию Царевны-Лебеди пела его жена Н. И. Забела-Врубель. Царевна с полотна Врубеля таинственна и загадочна, лицо её печально. Изображена Царевна-Лебедь на фоне спускающихся над морем сумерек, узкой полоски заката на горизонте и далёкого города.

В сгущающихся сумерках с багряной полосой заката царевна уплывает во тьму, и только последний раз обернулась, чтобы сделать прощальный взмах крыльями.

Ария Царевны-Лебедь из оперы Римского-Корсакова

В этой работе художника есть что-то таинственное и тревожное - недаром «Царевна-Лебедь» была любимой картиной Александра Блока.

Шлейф, забрызганный звездами,
Синий, синий, синий взор.
Меж землей и небесами
Вихрем поднятый костер.

Жизнь и смерть в круженьи вечном,
Вся - в шелках тугих -
Ты - путям открыта млечным,
Скрыта в тучах грозовых.

Пали душные туманы.
Гасни, гасни свет, пролейся мгла...
Ты - рукою узкой, белой, странной
Факел-кубок в руки мне дала.

Кубок-факел брошу в купол синий -
Расплеснется млечный путь.
Ты одна взойдешь над всей пустыней
Шлейф кометы развернуть.

Дай серебряных коснуться складок,
Равнодушным сердцем знать,
Как мой путь страдальный сладок,
Как легко и ясно умирать.

1906

Очарование родной природы, гордая и нежная душевность сказочной девушки-птицы. Тайные чары все же покоренного злого колдовства. Верность и твердость истинной любви. Могущество и вечная сила добра. Все эти черты соединены в чудесный образ, дивный своей немеркнущей свежестью и той особенной величавой красотою, свойственной народным сказам.

Картина «Царевна Лебедь» относится к тем произведениям искусства, которые завораживают, которые запоминаются и подталкивают к определенным переживаниям. Сегодня картина размещена в Третьяковской галерее.

О чем говорит картина

Картина тематическая. На ней изображена молодая женщина, которая была нарисована по топу образа главной героини «Сказки о царе Салтане». Именно художник, автор полотна, Врубель занимался декорациями к знаменитой опере. Интересно, что партию спела жена именитого художника. Возможно, именно это и вдохновило его на создание такого тонкого и поэтичного полотна.

По мнению критикой и исследователей искусства эта картина является самым ярким «театральным», если так можно выразиться, творением Врубеля. Как говорили современники, что голос, что внешний облик певицы удивительно сочетались с тем, что она творила на сцене для зрителей. Голос был удивительным, его невозможно было с чем-то сравнить, он был одновременно легки и нежным, но в нем сочеталось такое количество ярких красок, что он переполняло эмоциями тех, кто его слушал. Одновременно в голосе сочеталась выразительность и удивительное спокойствие.

Совершенно необыкновенно в этой царевне все:

• Ее широкие, словно глубокие озера и бескрайнее синее небо, глаза;
• Приятная и таинственная улыбка;
• Изящные изгибы тела.

Момент картины

Полотно передает именно тот момент, когда лебедь перевоплощается в таинственную красавицу. В это мгновение кажется, будто бы все вокруг замирает, будто бы время останавливается и на свете больше уже не существует ничего кроме этой прекрасной царевны, завораживающей своей красотой. Не малое значение в образе играет и удивительно красивый кокошник. Он богат и прекрасен, и только подчеркивает красивой лицо героини картины.

Тревожное ожидание передает автор при помощи отсутствия малейшего движения. Это происходит потому что сгущаются сумерки, потому что вскоре, через несколько моментов, которые пролетят незаметно, зритель уже не может лицезреть эту красавицу. Но на картине именно тот момент, когда она перед нами, когда мы оказались достойными того, чтобы царевна обратила внимание и подарила свой неповторимый взгляд. Он не только прекрасен, но и несет определенный смысл. Это прощальный взгляд. Она грустит, и от этого становится еще прекрасней. Белоснежный образ придает невинности и хрупкости героини.

Васнецов, прежде всего, известен тем, что его полотна посвящены самым известным сказкам, герои которых с детства всем нам полюбились, стали...




Одним из самых узнаваемых и признанных художников, на полотнах которого постоянно появляется природа, является Иван Шишкин. Этого художника с...




Виктор Михайлович Васнецов считается одним из величайших художников, настоящим символом искусства нашего народа. Его картины – это шедевры, которые...

«Царевна-Лебедь» (1900 г) – это одна из самых загадочных картин Врубеля. Сюжетно этот образ связан с русскими сказками и мифологией, а также со знаменитыми литературными образами – царевны-лебеди из «Сказки о царе Салтане» А. Пушкина, а также героини оперы Н. А. Римского-Корсакова по сюжету всё той же сказки Пушкина. Партию Царевны-Лебеди из оперы пела жена Врубеля – Надежда Забела-Врубель. Художник любил воплощать образ горячо любимой жены во многих своих картинах.

Однако в этой картине живописца нет никакого даже отдалённого сходства ни с женой – лицо Царевны-Лебеди нисколько на неё не похоже, ни с героинями сказок Пушкина и Римского-Корсакова. Там – сплошной мажор, радость, это хотя и волшебные, но вполне «земные» образы. Царевна-Лебедь из сказки выходит замуж за любимого человека, и с её помощью жизнь сказочных героев налаживается и протекает благополучно и счастливо.

Но не такова Царевна-Лебедь Врубеля. Её лицо мистично и отстранённо. Её глаза полны знаний неведомых человеку тайн бытия. Вряд ли такая дева станет женой человека. Её удел – иная любовь, и иные, неведомые человеку просторы.

От человека у этой девы-птицы лишь лицо, руки да длинная коса. Но это лицо непостижимо и загадочно. Не оторвёшься от тёмного омута её глаз, заглядывающих тебе в самую душу. Эти глаза и выражение лица печальны и тревожны. В них нет покоя. Кто знает, что видели они в том мире, откуда пришло это создание, и какие тайны ему открыты. Когда смотришь на это лицо, то начинают волновать какие-то тревожные предчувствия, а в душу закрадывается ощущение беды.

О том же говорит фон картины – страстный и тревожный одновременно. Таинственная дева изображена на фоне сумрачного моря и наступающего заката. Тёмные краски моря и неба сливаются на горизонте в единое целое, и лишь розовая полоска уходящего солнца разделяет их. Сама дева-птица изображена посреди этого сумрачного и тёмного бескрайнего моря, она словно появляется из воды, соприкасается с ней. В неё ощущается слияние двух стихий – воздуха, в который она может вот-вот подняться на своих огромных белоснежных крыльях, и воды – морской пучины, которая скрывает в своих недрах удивительные тайны, и может быть страшной и суровой, гневаясь и вздымая волны до небес.

За спиной сказочной дивы – тёмный дремучий лес. Перед ней – таинственные огни таинственного острова. Сама дева не приближается к нам, а удаляется – она вот-вот уйдёт во тьму, и кажется, что она в последний раз обернулась, чтобы что-то сказать, но так и не разомкнула уста.

От её прекрасного лика с тонкими чертами лица, полными чувственными губами, худощавого овала лица, огромных, проникновенных и каких-то непостижимых глаз, тонкого кружева фаты, сияния драгоценных камней на короне и на перстнях, воздушности белоснежных крыльев веет неземной красотой и благостью. Эта дева напоминает лик ангела. Но ангела не только чуткого и ранимого, но и отстранённого от человека. Во всём ощущается – что она – существо из других миров, а не из этой бренной земли.

Хочется бесконечно гадать, какую тайну скрывает это лицо, что видела она на этой земле? Откуда появилась и куда уйдёт? Это дева, а значит её образ связан с любовью. Раз она окружена привычным для нас пейзажем – лесом, морем, то значит она на земле. Откуда же она идёт? От любимого? Что за история, какие отношения связывают её с ним? И почему она не смогла остаться? Обидел ли он её, не смог оценить и принять её любовь, или, напротив, сохнет с тоски за этим неземным созданием, которое должно уйти туда, откуда появилось. Куда, в какие тёмные дали теперь уходит Царевна-Лебедь?

Это картина о том неведомом, к чему так неизбывно манит человеческую душу – от привычной жизненной рутины к сказке, к мифу, к непостижимой тайне бытия. И Врубель-художник прекрасно сумел передать и выразить манящую тревожность и загадочность этого образа таинственной символикой чистых цветов, игрой отсветов, сумрачным колоритом картины.

Хочется до бесконечности смотреть на таинственное полотно, разгадывая те загадки, о которых молчит прекрасная Царевна-Лебедь.

Михаил Александрович Врубель
Царевна-Лебедь
Холст, масло. 142,5 x 93,5.
Государственная Третьяковская галерея,
Москва

"Царевна-Лебедь". Глубокий смысл заложен всего в двух словах. Очарование родной природы, гордая и нежная душевность сказочной девушки-птицы.
Тайные чары все же покоренного злого колдовства.
Верность и твердость истинной любви. Могущество и вечная сила добра.
Все эти черты соединены в чудесный образ, дивный своей немеркнущей свежестью и той особенной величавой красотою, свойственной народным сказам.
Каким надо было обладать даром, чтобы воплотить этот чистый и целомудренный облик в картину!

Рассказать языком живописи о сновидении, о невероятном. Это мог сделать только великий художник, постигший прелесть Руси.

"Крылья – это родная почва и жизнь", – писал Михаил Врубель, а в другом обращении к близкому товарищу он восклицал:

"Сколько у нас красоты на Руси... И знаешь, что стоит во главе этой красоты – форма, которая создана природой вовек. А без справок с кодексом международной эстетики, но бесконечно дорога потому, что она носительница души, которая тебе одному откроется и расскажет тебе твою?"

Так осознать глубину самого сокровенного в искусстве дано очень немногим, и Врубель потому-то и смог написать шедевр нашей школы, ибо любил Отчизну, народ, красоту.

"Царевна-Лебедь". В самую глубину твоей души заглядывают широко открытые чарующие очи царевны. Она словно все видит.

Поэтому, может быть, так печально и чуть-чуть удивленно приподняты собольи брови, сомкнуты губы. Кажется, она готова что-то сказать, но молчит.

Мерцают бирюзовые, голубые, изумрудные самоцветные камни узорчатого венца-кокошника, и мнится, что это трепетное сияние сливается с отблеском зари на гребнях морских волн и своим призрачным светом словно окутывает тонкие черты бледного лица, заставляет оживать шелестящие складки полувоздушной белой фаты, придерживаемой от дуновения ветра девичьей рукой.

Перламутровый, жемчужный свет излучают огромные белоснежные, но теплые крылья. За спиной Царевны-Лебедь волнуется море. Мы почти слышим мерный шум прибоя о скалы чудо-острова, сияющего багровыми, алыми приветливыми волшебными огнями.

Далеко-далеко, у самого края моря, где оно встречается с небом, лучи солнца пробили сизые тучи и зажгли розовую кромку вечерней зари...

Вот это колдовское мерцание жемчугов и драгоценных камней, трепета зари и бликов пламени огней острова и создает ту сказочную атмосферу, которой пронизана картина, дает возможность почувствовать гармонию высокой поэзии, звучащей в народной легенде. Невероятная благость разлита в холсте.

Может, порою только легкий шорох крыльев да плеск волн нарушают безмолвие. Но сколько скрытой песенности в этом молчании. В картине нет действия, жеста. Царит покой.

Все как будто заколдовано. Но вы слышите, слышите живое биение сердца русской сказки, вы будто пленены взором царевны и готовы бесконечно глядеть в ее печальные добрые очи, любоваться ее обаятельным, милым лицом, прекрасным и загадочным.

Художник пленил нас магией своей волшебной музы.
http://www.art-catalog.ru/picture.php?id_picture=1319

"Царевна-Лебедь", по сути, сценический портрет Забелы. Этот вид театрализованного портрета был популярен у многих русских художников-символистов, достаточно вспомнить Константина Сомова, Александра Головина. Врубель пишет жену на фоне собственных декораций к "Сказке о царе Салтане", в костюме, сочиненном им для спектакля. Но сценическая условность преображена мощным натиском врубелевской кисти, претворена в сказочную. На глазах зрителя совершается чудо превращения морского прибоя в крылья Царевны-Лебедь, уподобленные также ее драгоценным одеждам. Неверный свет заката трансформирует реальность, делает ее зыбкой и многозначной. Такого рода поэтика намеков и ассоциаций, характерная для символизма, присуща многим работам Врубеля. Перламутровый колорит картины словно порожден музыкой. Врубель обладал даром синестезии - умением видеть музыку в цвете. "Я могу без конца слышать оркестр, в особенности море. Я каждый раз нахожу в нем новую прелесть, вижу какие-то фантастические тона", - говорил Врубель об опере Римского-Корсакова "Садко".
Зыбкий и нежный, таинственный и волнующий образ Царевны хранит в себе лиричность и задушевность пения Забелы.
Текст - Валерий Малолетков.

На картине Врубеля загадочная птица с ликом девы едва ли станет женой человека, и благополучия не обещает ее прощальный, томный взгляд, ее жест руки, предостерегающий, призывающий к молчанию. Настроение картины тревожное: сгущаются синие сумерки, видна багряная полоса заката и какие-то недобрые красные огни вдалеке - не такие, как в ясном городе Леденец. Царевна не приближается, она уплывает во тьму, и только в последний раз обернулась, чтобы сделать свой странный знак предостережения. Необыкновенно красиво ее лицо: «красота неописанная» сказочных царевен, и ее волшебно - мерцающее оперение, дымчатое, отливающее розовым, и воздушная фата, и жемчуга кокошника, и блистающие драгоценные перстни. «Царевна-лебедь», пожалуй, представляет кульминацию, увенчание и конец сказочной темы. Картину «Царевна-Лебедь» особенно любил Александр Блок. Фотография с нее висела всегда у него в кабинете в Шахматове.

Сухие губы, впалые глаза,
Опаловая влажность синей ночи.
Как хорошо, что впитывать нельзя,
Нельзя, когда душа твоя не хочет
Ни крыльев ломаных в огранке бытия,
Не треснувших в зеркальности алмазов,
В подранках - капли жизни, но твоя -
Спокойный, не запутавшийся разум.
Всё выразить земному не дано,
Сквозь толщи пониманий просочиться.
Пусть тонкое в глазницы, как в окно
Закрытое - влетает и стучится.