Главные образы романа тристан и изольда. Изольда и Тристан: красивая история вечной любви. Сочинения по темам

Зачёт по зарубежной литературе студентки ИФМИП (ОЗО, группа № 11, русский и литература) Шмакович Олеси Александровны.

Рыцарский роман – один из основных жанров куртуазной средневековой литературы, который возник в феодальной среде в эпоху расцвета рыцарства, впервые во Франции в середине 12 века. Воспринял от героического эпоса мотивы беспредельной смелости и благородства. В рыцарском романе на первый план выдвигается анализ психологии индивидуализированного героя-рыцаря, совершающего подвиги не во имя рода или вассального долга, а ради собственной славы и прославления возлюбленной. Обилие экзотических описаний и фантастических мотивов сближает рыцарский роман со сказками, литературой Востока и дохристианской мифологией Центральной и Северной Европы. На развитие рыцарского романа оказали влияние переосмысленные сказания древних кельтов и германцев, а также писатели античности, особенно Овидий.

«Роман о Тристане и Изольде», несомненно, относится к этому жанру. Однако в этом произведении есть немало того, что для традиционных рыцарских романов характерно не было. Так, например, любовь Тристана и Изольды совсем лишена куртуазности. В куртуазном рыцарском романе рыцарь совершал подвиги ради любви к Прекрасной Даме, которая являлась для него живым телесным воплощением Мадонны. Поэтому рыцарь и Дама должны были любить друг друга платонически, а муж её (как правило, король) об этой любви знает. Тристан же и Изольда, его возлюбленная – грешники в свете не только средневековой, но и христианской морали. Они озабоченны только одним – скрыть от окружающих и во что бы то ни стало продлить преступную страсть. Такова роль богатырского прыжка Тристана, его многочисленных “притворств”, двусмысленной клятвы Изольды во время “божьего суда”, ее жестокости по отношению к Бранжьене, которую Изольда хочет погубить за то, что она знает слишком много, и т. п. Поглощенные необоримым желанием быть вместе, любовники попирают и человеческие и божеские законы, более того, они обрекают на поругание не только свою собственную честь, но и честь короля Марка. А ведь дядя Тристана – один из благороднейших героев, который по-человечески прощает то, что должен покарать как король. Любя своего племянника и свою жену, он хочет быть ими обманутым, и в этом не слабость, а величие его образа. Одной из самых поэтичных сцен романа является эпизод в лесу Моруа, где король Марк, застав спящих Тристана и Изольду и видя между ними обнаженный меч, с готовностью их прощает (в кельтских сагах обнаженный меч разделял тела героев до того, как они стали любовниками, в романе же это обман).

В какой-то степени героев оправдывает то, что не они виновны в своей страсти, они полюбили вовсе не потому, что, что его, скажем, привлекла “белокурость” Изольды, а ее – “доблесть” Тристана, но потому, что герои по ошибке выпили любовный напиток, предназначенный совсем для иного случая. Таким образом, любовная страсть изображается в романе как результат действия темного начала, вторгающегося в светлый мир социального миропорядка и грозящая разрушить его до основания. В этом столкновении двух непримиримых принципов уже заложена возможность трагедийного конфликта, делающая «Роман о Тристане и Изольде» принципиально докуртуазным произведением в том отношении, что куртуазная любовь может быть сколь угодно драматичной, но она – всегда радость. Любовь Тристана и Изольды, же наоборот, приносит им одно страдание.

«Они изнывали врозь, но ещё больше страдали», когда были вместе. «Изольда стала королевой и живет в горе, – пишет французский ученый Бедье, в девятнадцатом веке пересказавший роман в прозе, – У Изольды страстная, нежная любовь и Тристан – с нею, когда угодно, и днём и ночью». Даже во время скитаний в лесу Моруа, где влюблённые, были счастливей, чем в роскошном замке Тинтажеле, их счастье отравляли тяжелые мысли.

Кто-то может сказать, что нет ничего лучше любви, сколько бы ложек дёгтя в этой бочке мёда не было, но по большому счету то, чувство, которое испытывают Изольда и Тристан, любовью не является. Очень многие сходятся в том, что любовь – это соединение физического и духовного влечений. А в «Романе о Тристане и Изольде» представлено только одно из них, а именно плотская страсть.

Истоки этого мифа-истории теряются в глубинах веков, и найти их весьма непросто. С течением времени легенда о Тристане превратилась в одно из наиболее распространенных поэтических сказаний средневековой Европы. На Британских островах, во Франции, Германии, Испании, Норвегии, Дании и Италии она стала источником вдохновения для авторов рассказов и рыцарских романов. В XI-XIII вв. появились многочисленные литературные версии этой легенды. Они стали неотъемлемой частью распространенного в то время творчества рыцарей и трубадуров, воспевавших великую романтическую любовь. Одна версия легенды о Тристане порождала другую, та - третью; каждая последующая расширяла основной сюжет, добавляя к нему новые детали и штрихи; некоторые из них становились самостоятельными литературными произведениями, представляющими собой подлинные произведения искусства.
На первый взгляд, во всех этих произведениях основное внимание привлечено к центральной теме трагической любви и судьбы героев. Но на этом фоне проявляется другой, параллельный сюжет, гораздо более важный, - своеобразное сокровенное сердце легенды. Это история пути бесстрашного рыцаря, через многие опасности и борьбу дошедшего до понимания смысла своего существования. Одерживая победы во всех испытаниях, которые ставит перед ним судьба, он становится целостным, интегральным человеком и достигает вершин во всех отношениях: от совершенства в бою до способности к великой бессмертной Любви.
Культ романтической любви к Даме и ее рыцарского почитания, воспетый бардами, менестрелями и трубадурами, имел глубокую символику. Служение Даме означало также служение своей бессмертной Душе, возвышенным и чистым идеалам чести, верности и справедливости.
Ту же самую идею мы встречаем и в других мифах, истоки которых найти так же непросто, как истоки мифа о Тристане, например, в саге о Короле Артуре и поиске Грааля и в греческом мифе о Тесее, который победил Минотавра благодаря любви его дамы сердца - Ариадны. Сравнивая символику этих двух мифов с символами, встречающимися в легенде о Тристане, мы видим, что они во многом схожи. Более того, мы наблюдаем, как по мере развития основных сюжетных линий это сходство становится все более очевидным.
Нашу исследовательскую работу затрудняет и то, что в этих мифах элементы истории, мифа, легенды, местного и универсального фольклора удивительным образом переплетаются, создавая интересные, но очень сложные произведения, в которых трудно разобраться с первого взгляда.
Некоторые предполагают, что миф о Тристане восходит к кельтам, так как в нем отражаются магические элементы древних верований, относящихся к периоду более раннему, чем XII век. Другие, ссылаясь на взаимосвязь символов, указывают на то, что ключ к пониманию мифа надо искать в астрологии. Третьи видят в Тристане некое "лунное божество", а четвертые считают, что история его жизни символизирует путь Солнца.
Есть и те, кто делают акцент исключительно на психологическом содержании повествования, на человеческой драме, которую проживают герои. Парадоксальным кажется тот факт, что несмотря на эпоху, в которую эта история появляется в литературе, ее герои не испытывают никаких религиозных чувств, скажем, раскаяния за свое поведение; более того, любовники чувствуют себя чистыми и невинными и даже находящимися под покровительством Бога и природы. Есть нечто странное и загадочное в событиях этого мифа, выводящего своих героев за пределы "добра" и "зла". Некоторые исследователи указывают также на возможное восточное происхождение некоторых эпизодов либо всего произведения в целом. По их мнению, эта история была перенесена с востока на запад арабами, осевшими на Иберийском полуострове.
Другие ученые подчеркивают тот факт, что эта легенда, в разных версиях, неоднократно повторялась по всему атлантическому побережью Европы; это наводит их на мысль о том, что ее происхождение уходит в глубины истории, к арио-атлантам, жившим задолго до кельтов. Интересно, что, независимо от гипотез о происхождении и истории мифа о Тристане, практически все исследователи приходят к выводу о существовании общего источника вдохновения, одной изначальной древней легенды. Именно она послужила основой для всех ее многочисленных поздних вариантов и рыцарских романов о Тристане. Каждый из этих вариантов более или менее точно отражает отдельные детали и нюансы первоначальной истории.

СЮЖЕТ

Мы попытались рассмотреть все известные версии мифа о Тристане и, проанализировав их, выявить основной сюжет. Хотя он не во всех деталях совпадает со знаменитым произведением Рихарда Вагнера, тем не менее, он помогает лучше понять значение целого ряда символов, проявляющихся в рамках сюжета.

Тристан - молодой принц, живущий при дворе своего дяди, короля Марка Корнуэлльского. В страшном бою он побеждает Морольта Ирландского, которому Марк ежегодно должен был отдавать в качестве дани 100 девушек. Однако и сам он смертельно ранен отравленной стрелой. Тристан покидает двор и без весел, паруса и руля, взяв лишь свою лиру, уплывает на лодке. Чудесным образом он достигает берегов Ирландии, где встречает Изольду Золотоволосую, владеющую искусством магии и целительства, унаследованным от матери. Она залечивает его рану. Тристан выдает себя за некоего Тантриса, но Изольда узнает в нем победителя Морольта, сравнив зазубрину на мече Тристана с металлическим осколком, который она извлекла из черепа погибшего Морольта.
По возвращении ко двору короля Марка Тристану поручают особенно важную миссию: по золотому волоску, оброненному ласточкой, найти женщину, на которой хотел бы жениться его дядя. Тристан узнает золотой волос Изольды. После множества подвигов, достойных восхищения, - как, например, победа в битве со страшным змееподобным чудищем, разорявшим Ирландию и наводившим ужас даже на самых смелых рыцарей, - он завоевывает прекрасную даму для своего дяди.
По дороге из Ирландии в Корнуэлл служанка Изольды случайно путает волшебные напитки, которые везла с собой принцесса. Ослепленная обидой Изольда предлагает Тристану напиток, несущий смерть, но благодаря ошибке служанки вместо яда они оба выпивают волшебный бальзам любви, который связывает молодую пару великим бессмертным чувством и непреодолимой страстью.
Приближается день свадьбы Изольды и Марка. Однако молодая королева и Тристан, раздираемые сердечными муками и тоской друг по другу, продолжают свою жаркую любовную связь, до тех пор пока король не разоблачает их. Далее каждая версия легенды о Тристане предлагает свой вариант развязки этой истории.
Согласно одной из версий, некий рыцарь короля Марка наносит Тристану смертельную рану, после чего герой удаляется в своп родовой замок, ожидая смерти или появления Изольды, которая могла вновь спасти его. И действительно, Изольда приплывает па лодке. Но ее преследуют король Марк и его рыцари. Развязка оказывается кровавой: погибают все, кроме короля Марка, молчаливого свидетеля драмы. Прощаясь с жизнью, Тристан и Изольда поют гимн великой бессмертной любви, пронизанный высоким чувством, торжествующим над смертью и оказавшимся гораздо сильнее боли и страданий.
По другой версии, сразу после разоблачения измены король Марк изгоняет любовников. Они укрываются в лесу (или в лесном гроте), где живут в уединении. Однажды Марк застает их спящими и видит, что между ними лежит меч Тристана как символ чистоты, невинности и целомудрия. Король прощает свою супругу и увозит ее с собой. Тристана же отсылает в Арморику, где тот женится на дочери местного герцога - Изольде Белорукой. Но память о своей прежней великой любви не позволяет Тристану ни полюбить свою супругу, ни даже прикоснуться к ней.
Защищая своего друга, однажды Тристан вновь оказывается смертельно раненным. Он посылает друзей на поиски Изольды Золотоволосой - единственной, кто способен излечить его. Белый парус на лодке, которая была отправлена на поиски Изольды, должен был означать, что она найдена, а черный - что найти ее не удалось. Лодка, возвращающаяся из путешествия, появляется на горизонте под белым парусом, но супруга Тристана, Изольда Белорукая, в приступе ревности говорит мужу, что парус черный. Так умирает последняя надежда Тристана, а вместе с ней жизнь покидает его тело. Изольда Золотоволосая появляется, но поздно. Увидев своего возлюбленного мертвым, она ложится рядом с ним и тоже умирает.

ПЕРСОНАЖИ: ИМЕНА И ХАРАКТЕРИСТИКИ

Тристан (иногда Тристрам, Тристант) - это имя кельтского происхождения. Тристан или Дростан - это уменьшительная форма имени Дрост (или Друст), которое носили некоторые пиктские короли в VII-IX веках. Это имя связано и со словом "tristeza", означающим печаль и намекающим на то обстоятельство, что его мать умерла при родах, вскоре после смерти отца. Тристан был сыном Ривалена, короля Лионии (Лоонойса), и Бланшефлор, сестры Марка Корнуэлльского.
Тристан - это "герой, не имеющий себе равных, гордость царств и прибежище славы". Именем "Тантрис" Тристан пользуется всякий раз, попадая в Ирландию: когда впервые сражается с Морольтом, получает смертельную рану и отдается на милость судьбы в лодке без весел, паруса и руля и когда возвращается, чтобы завоевать руку Изольды-Изеи и передать ее своему дяде Марку. В том и другом случае это имя исполнено особого смысла.
Символично не только то, что в имени меняются местами слоги, но также и то, что изменяются все жизненные ценности Тристана. Он перестает быть рыцарем без страха и упрека и становится похожим на человека, который одержим любовной связью, ведущей к смерти, и уже не в состоянии себя контролировать. Он уже не бесстрашный рыцарь, а слабый человек, с одной стороны, нуждающийся в помощи волшебницы Изеи, с другой стороны, обманывающий ее любовь и доверие, собираясь вручить ее другому мужчине.
Изея (Изеут, Изаут, Изольт, Изольде, Изотта) - еще одно кельтское имя, возможно, восходящее к кельтскому слову "эссильт", обозначающему ель, либо к германским именам Ишильд и Исвальда.
Марио Росо де Луна в своих исследованиях идет еще дальше и связывает имя Изольды с такими именами, как Иза, Исида, Эльза, Элиза, Изабель, Исида-Авель, склоняясь к тому, что наша героиня символизирует священный образ Исиды - чистой Души, дающей жизнь всем людям. Изольда - дочь королевы Ирландии и племянница Морольта (по другим версиям - его невеста или сестра). Она волшебница, владеющая магическим искусством врачевания и напоминающая Медею из мифа о Ясоне и аргонавтах, а также Ариадну из мифа о Тесее.
Изольда Белорукая - дочь Хоуэлла, короля или герцога Арморики или Малой Британии. Этот персонаж большинство авторов считает более поздним; скорее всего, его просто добавили к первоначальному сюжету мифа.
Морольт (Мархальт, Морхот, Армольдо, Морлот, Морольдо) - зять короля Ирландии, человек гигантского роста, ежегодно отправляющийся в Корнуэлл забирать дань - 100 девушек. В вагнеровской версии мифа Морольт - жених Изеи, погибший в поединке с Тристаном; его тело было брошено на необитаемом острове, а голова повешена в землях Ирландии.
"Мор" по-кельтски значит "море", но также и "высокий", "большой". Это то самое знаменитое чудовище, которое должен был победить не только Тристан, но также и Тесей в греческом мифе, символизирующее все старое, изжившее себя и умирающее в человечестве. Ему противостоит сила молодости героя, способность совершать великие подвиги, творить чудеса и вести к новым далям.
Марк (Марос, Марке, Марко, Марс, Марес) - король Корнуэлла, дядя Тристана и супруг Изеи. По словам Росо де Луна, он символизирует карму, или закон судьбы. Он один выживает после драматической развязки. Но разворачиваются все события в мифе именно вокруг него, именно он становится причиной, порождающей все известные нам последствия этой драмы.
Брангвейна (Брангель, Бренгана, Брангена, Бранжьена) - верная служанка Изеи, которая, по разным версиям, намеренно или случайно меняет местами напитки, предназначенные Тристану и Изее. В произведении Вагнера Брангвейну просят подать Тристану и Изее магический напиток, приносящий смерть, но она не то из страха, не то по рассеянности подает им магический напиток, вызывающий любовь. Согласно некоторым источникам, Брангвейна заменяет собой Изею на свадебном ложе с Марком, чтобы скрыть вину своей госпожи.

СИМВОЛИЧЕСКИЕ ЭПИЗОДЫ

В легенде о Тристане можно найти много совпадений с мифом о Тесее и Минотавре. Как и Тесей, Тристан должен победить чудовище - великана Морольта, требующего дань в виде юных прекрасных дев, или же дракона, опустошающего земли Ирландии. В некоторых вариантах мифа великан Мо-рольт и дракон четко различаются и являются разными персонажами, в других же они соединяются в одно чудовищное существо.
Идя по стопам Тесея, Тристан отвоевывает Изею, но не для себя: Тесей отдает Ариадну Дионису, а Тристан отдает Изею своему дяде, королю Марку.
В конце повествования корабль под белыми парусами означает возвращение Тесея (или смерть его отца Эгея) и возвращение Изеи, а под черными - смерть для обоих любовников. Иногда говорится не о парусе, а об особом флаге: в произведении Вагнера лодка Изольды приближается к берегу с флагом на мачте, выражающим "светящуюся радость, ярче самого света..."

СЮЖЕТЫ ИЗ ЛЕГЕНДЫ О КОРОЛЕ АРТУРЕ

В свое время Вагнер задумывал объединить сюжеты "Тристана" и "Парсифаля": "Я уже сделал набросок трех действий, в которых намеревался использовать весь сюжет "Тристана" целиком. В последнее действие я ввел эпизод, который впоследствии вычеркнул: умирающего Тристана посещает Парсифаль, отправляющийся на поиски Грааля. Смертельно раненный Тристан, все еще сражающийся и не испускающий дух, хотя час его уже пробил, отождествлялся в моей душе с Амфортасом, персонажем из повести о Граале..."
Амфортас - король, хранитель Грааля - был ранен магическим копьем, заколдованным одним из известных черных магов, и осужден на великие страдания: вследствие колдовства его рана никогда не заживала. Нечто подобное происходит с Тристаном, которому дважды (а то и трижды) наносятся смертельные раны; только Изольда может излечить их. Фактор магии и колдовства здесь бесспорен: Тристан ранен Морольтом или драконом, и только Изея владеет волшебным искусством, способным противостоять губительным последствиям ранения. Раненый Тристан же теряет свои качества доблестного рыцаря и превращается в Тантриса, потому что становится жертвой колдовства, черной магии, и только мудрая Изея знает, что нужно сделать, чтобы снять с него ужасные чары, несущие смерть. Неожиданный поворот в сюжете напоминает некоторые фрагменты сказаний о древней Атлантиде. Увидев своего умирающего возлюбленного, Изея приносит последнюю жертву, совершает последнее великое исцеление. Она уже не ищет средство, способное вернуть Тристану жизнь, но выбирает путь смерти как единственный способ спасения и преображения.
Есть еще одно сходство с сюжетом легенды о короле Артуре: Марк находит любовников спящими в чаще леса, с мечом, положенным между ними. Король Артур наблюдал аналогичную сцену, когда нашел Гиневру и Ланселота, которые бежали в лес, не в силах больше скрывать свою любовь друг от друга. Более того, в галисийско-португальском сборнике стихов отмечается, что Тристан и Изея жили в замке, который был предоставлен им Ланселотом. Затем Тристан решает принять участие в поисках Грааля и, отправляясь в путь, в соответствии с традицией, которой придерживались молодые люди, искавшие приключений, берет с собой арфу и зеленый щит, описанные в рыцарских романах того времени. Отсюда имена, которые ему присваивались: Рыцарь зеленого меча или Рыцарь зеленого щита. Смерть Тристана у разных авторов описана по-разному. Есть упомянутый нами эпизод с парусами. Есть вариант, согласно которому Тристана ранил король Марк или один из придворных рыцарей, обнаружив его с Изеей в дворцовых садах. Есть другие версии, и в том числе известный вариант Вагнера. Но чаще всего именно Марк сжимает в руке смертоносный отравленный меч или копье, посланные Морганой специально для того, чтобы уничтожить рыцаря.

ВОПРОС О СНАДОБЬЯХ

Оставляя без обсуждения сюжет о любовном напитке, который королева Ирландии подготовила для свадьбы своей дочери, и ошибку, из-за которой его выпили Тристан и Изольда, поищем объяснения этой истории.
Чтобы понять значение греческого мифа о Тесее и легенды о Тристане, можно применить одни и те же символические ключи.
Согласно одному из этих подходов, Тристан символизирует человека, а Изея - его душу. Тогда вполне естественно, что они были объединены узами любви еще до того, как выпили снадобье. Но в жизни часто случается так, что разные обстоятельства вынуждают человека забыть о своей душе, отрицать ее существование или просто перестать считаться с ее потребностями и переживаниями. В результате происходит "отчуждение" друг от друга, из-за которого страдают обе стороны. Но душа никогда не сдается. Изея предпочитает смерть измене любимому, считая, что лучше умереть вдвоем, чем жить в разлуке: она предлагает Тристану выпить якобы напиток Примирения, который на самом деле оказывается ядом, то есть напитком, ведущим в смерть. Но, может быть, это было не единственным решением, может быть, не только смерть способна примирить человека с его душой? Происходит счастливая ошибка: напитки подмениваются и оба выпивают снадобье Любви. Они вновь вместе, их примирила великая сила любви. Не для того, чтобы умереть, а для того, чтобы жить и вместе преодолевать все жизненные трудности. Здесь мы рассматриваем сюжет с философской точки зрения. Ко многому, что касается этого мифа, можно применить философские воззрения великого Платона.
Тристан - это человек, распятый между миром чувств и миром духа, между удовольствиями земной жизни и тягой к вечной красоте, к вечной небесной Любви, которой можно достичь лишь через смерть теневых сторон своей личности, лишь через господство над ними.
Тристан ни разу не испытывает чувства вины за свою любовь, но зато чувствует себя виновным в грехе гордыни, который поражает его сердце: вместо того чтобы сражаться за собственное бессмертие, он уступает жажде власти и земной славы. И если для этого надо отдать свою душу, он, конечно, без колебания пожертвует ею - так Тристан жертвует Изольдой, позволяя ей выйти замуж за Марка.
Тристан обретает бессмертие лишь ценой собственной смерти, которая становится для него искуплением, освобождением от всей грязи земной жизни. С этого момента начинается его возрождение, его окончательный и решительный переход из царства теней и боли в царство света и счастья. Смерть побеждена бессмертием. Песнь трубадура уступает место гимну воскрешения, лира и роза любви превращаются в сияющий меч жизни и смерти. Тристан находит свой Грааль.
В этой истории отразилось и великое учение о душах-близнецах, ибо наши герои постепенно достигают совершенства, далеко превосходящего обычную земную страсть. Их любовь превращается в полное взаимное понимание, в глубокое слияние друг с другом, в мистическое единство душ, благодаря которому каждый из них становится неотделимой частью другого.

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

В этой истории переплетается множество символов и символических ключей. Тристан олицетворяет все человечество - молодое и героическое по духу, способное сражаться, любить и понимать красоту. Мудрая Изея - это образ заботливого ангела-хранителя человечества, воплощенного в лице Тристана, - образ, символизирующий вечные таинства бытия, которые всегда имели два лица, содержали две соединяющиеся противоположности: разум и пол, жизнь и смерть, любовь и войну. Дуальность "разум - пол" берет свое начало в древних эзотерических традициях, рассказывающих о переломном, критическом моменте истории, пройдя через который человек получил искру разума. Мужчина и женщина (в куртуазной литературе - рыцарь и дама) первый раз должны были испытать боль разлуки, в которой в то же время было и нечто притягательное. Однако только что зародившийся высший разум был еще не в состоянии постичь смысл происходящего. С тех пор любовь стала восприниматься через влечение полов, а также через боль и страдание, сопутствующие ей. Но такое восприятие значительно отличается от чистого, сильного, идеалистического чувства великой, вечной небесной Любви, которое можно полностью испытать лишь благодаря пробужденному в человеке Высшему разуму.
Другие пары противоположностей: "жизнь - смерть", "любовь - война" - мы попытаемся объяснить исходя из философского учения о Логосах, которые в своем тройственном аспекте влияют на состояние человека. Тристан черпает свой опыт из Высшего Разума - формы, характерной для Третьего Логоса. Он рыцарь, обладающий разумом, позволяющим пожинать славу в мире форм, победитель во многих битвах, но он еще не знает настоящей Войны; он галантный кавалер и обольститель прекрасных дам, но он еще не знает настоящей Любви; он трубадур и утонченный музыкант, но еще не знает настоящей Красоты. Он чувствует присутствие Изеи, но все еще не обладает мудростью, чтобы узнать в ней собственную душу.
Именно смерть подводит его к следующему шагу, именно смерть открывает перед ним двери, ведущие ко Второму Логосу - к Энергии-Жизни, Любви-Мудрости. Смерть его телесной оболочки подводит его к пониманию великого таинства энергии Жизни, в которой таятся жизненные соки, питающие всю вселенную, в которой кроется причина Бессмертия: через Смерть понимается Жизнь, и через Смерть же понимается, в конечном счете, и Любовь. Его Разум превращается в Мудрость. И только с этого момента он может одержать победу в великой войне, в великой битве, которую описывает тысячелетняя Бхагавадгита, в сражении за обретение собственной души, за обретение самого себя.
Именно в этот момент музыкант и любовник преображается в человека мудрого, теперь он знает, что Искусство и Любовь - две части одной вечной Красоты, неотделимые друг от друга.
Еще один шаг - и он живет в экстазе Смерти ради Любви. Это состояние дает ему новое зрение, открывает глаза души, приносит понимание:
Прекрасное - это то же самое, что добро и справедливость.
Разум - лишь победы и триумфы в земном мире, далеком от души.
Форма - это музыка земных звуков.
Энергия - это жизнь и знание смерти форм.
Любовь - это мудрость, искусство и красота, заслуженные в войне за обретение самого себя.
Закон - это красота, доброта и справедливость.
Воля - это преодоление всех испытаний, сублимация желания.
Тристан олицетворяет совершенную, идеальную модель Пути, называемого неоплатоником Плотином "восхождением к Истине".
Тристан - любовник и музыкант, однако земные страсти превращают его любовь в красную розу с окровавленными шипами, а его лиру - в меч, который может смертельно ранить. И вдруг он входит в мир Идей. Музыкант и любовник уже может понимать и видеть. Он уже совершил путешествие, пройдя через опасные воды, защищаясь своим щитом, следуя за своей душой. Он уже дошел до дверей нового человека, новой формы жизни.
Таков путь настоящего музыканта: от форм - к Идеям, от желания - к Воле, от воина - к Человеку.
Лучше всего изложил суть этого пути Рихард Вагнер, описавший переживания и опыт любви, которая всегда объединяет то, что из-за нашего неведения подвержено разлуке. Его слова показывают весь путь Тристана и Изольды, погруженных вначале в неутолимую волну желания, которая, рождаясь из простого, робкого признания, растет и приобретает силу... Сначала вздохи в одиночестве, потом надежда, затем наслаждение и сожаление, радость и страдание... Волна растет, доходя до своей вершины, до неистовой боли, пока не находит спасительную брешь, через которую все великие и сильные чувства сердца изливаются, чтобы раствориться в океане бесконечного наслаждения истинной Любви: "Даже такое опьянение ни к чему не приводит. Ибо сердце, неспособное сопротивляться, полностью предается страсти и, охваченное неутоленным желанием, вновь лишается сил... Ибо оно не понимает, что каждое удовлетворенное желание - лишь семя нового, еще более алчного... Что вихрь страсти, в конечном итоге, приводит к неизбежному, полному истощению сил. И когда все заканчивается, в душу, истерзанную вихрями желаний, понимающую, что она вновь остается опустошенной, закрадывается предчувствие иного, высшего наслаждения - сладости смерти и небытия, окончательного искупления, достижимого лишь в том чудесном царстве, которое тем больше от нас удаляется, чем сильнее мы стремимся туда проникнуть.
Можно ли назвать это смертью? Или это и есть сокровенное царство Мистерии, давшее семена любви, из которых выросли виноградная лоза и плющ, тесно переплетенные между собой и обвивающие могилу Тристана и Изольды, как рассказывает легенда?"

Оригинал статьи находится на сайте журнала "Новый Акрополь".

Федеральное агентство по образованию

ГОУ ВПО «Ярославский государственный педагогический университет

им. К.Д. Ушинского»

Кафедра немецкого языка

Специальность 033200.00 Иностранный язык

Курсовая работа

На тему : История трансформации сюжета о Тристане и Изольде в немецкоязычной и западноевропейской литературе

Работа выполнена студентом

Петуховой Натальей Геннадьевной

Научный руководитель

Блатова Наталья Константиновна

Ярославль

……………5

……………………………...………...9

2.История трансформации сюжета

о Тристане и Изольде …………………………………………….………...14

2.1. Происхождение сюжета …………………………………………….……...14

……………………………….……………18

…………………….…………20

…………………………..…...22

………………………..24

3. Готфрид Страсбургский …………………………………………………..26

…………………..….28

…………………………………………………………...……….30

…………………………………….…...32

…………………………….….34

оформления произведений ………………………………………..……….38

Заключение ………………………………………………………………………43
Список литературы …………………………………………………………....44

Введение

Огромную историческую ценность имеют для современной мировой литературы художественные памятники куртуазного рыцарского романа, составляющие бесценное культурное наследие прошлого и сыгравшие большую роль в развитии всего литературного процесса современности.

Из произведений той эпохи мы можем узнать об образе жизни, мировоззрении, увлечениях, стремлениях и чаяниях людей, живших в то время. Кроме того, в них обсуждаются темы и вопросы, находящиеся вне времени и волнующие человечество по сей день: это темы добра и зла, любви и ненависти, верности и предательства, дружбы, чести и достоинства. Благодаря этому, произведения куртуазной литературы остаются актуальными и популярными и в наше время.

Одним из таких рыцарских романов является “Роман о Тристане и Изольде”, созданный на основе сюжета древней легенды и дошедший до наших дней в многочисленных интерпретациях. Этот сюжет имеет длинную историю и уходит корнями в далекое прошлое. По нему написано множество произведений, многие ученые-литераторы и литературоведы занимались его изучением. Данная работа, также, посвящена исследованию этого сказания.

Темой настоящей работы является “История трансформации сюжета о Тристане и Изольде в немецкоязычной и западноевропейской литературе”.

Эта тема представляется актуальной, так как, несмотря на то, что над ней работали многие литературоведы, она все же остается не до конца изученной и представляется благоприятной для дальнейшего исследования.

Объектом исследования выступает сюжет старинного сказания о трагической любви доблестного рыцаря Тристана и прекрасной королевы Изольды Белокурой.

Предмет исследования составляет трансформация данного сюжета с древних времен до современности в немецкоязычной и западноевропейской литературе.

Целью работы является изучение истории данной легенды, ее изменение и интерпретирование с течением времени.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

анализ характерных черт и особенностей Куртуазной рыцарской литературы, к которой относится рассматриваемая легенда;

выявление первоисточника данного сказания и анализ его предполагаемого содержания;

определение произведений, когда-либо созданных на основе этого сюжета;

проведение сравнительного анализа двух произведений, возникших на основании данной легенды.

Исследование проводится на материале различных энциклопедий и книг, посвященных данной теме, а, также, на основании сравнительного анализа двух художественных произведений, “Тристан” немецкого писателя Готфрида Страсбургского и “Роман о Тристане и Изольде” французского ученого и критика Жозефа Бедье, созданных по данному сюжету.

К методам настоящего исследования, определенным целью и задачами работы, относятся метод сбора и изучения информации, описательный метод, метод сравнительного анализа.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что в его ходе был наиболее полно выстроен исторический путь трансформации рассматриваемого сюжета, проведено сопоставительное изучение произведений Готфрида Страсбургского и Жозефа Бедье, построенных на основе данного сюжета.

Представленная курсовая работа состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографического списка.

1. Куртуазная литература

1.1. Общее понятие и мировоззрение Куртуазной литературы

Сюжет о Тристане и Изольде принадлежит к сокровищнице Куртуазной литературы и стоит под грифом рыцарского романа. Поэтому целесообразно остановиться на самом понятии Куртуазной литературы и рыцарского романа.

Согласно свободной энциклопедии Википедии:

«Куртуазная литература - совокупность литературных произведений западноевропейского христианского средневековья, объединённых комплексом однородных тематических и стилистических признаков.

В основном Куртуазная литература отражает психоидеологию сосредоточенной при дворах крупных владетелей-сеньёров прослойки служилого рыцарства (министериалов) в XII-XIV вв., в эпоху назревающей перестройки выросшего на базе натурального хозяйства военного феодализма под влиянием начинающегося роста торгового капитала и разделения города и деревни; вместе с тем Куртуазная литература является орудием борьбы за эту новую идеологию с феодально-церковным мировоззрением предшествующей эпохи.»

В связи с данным определением стоит отметить основные признаки

Куртуазной литературы.

Огромное место в Куртуазной литературе занимает рыцарский подвиг. Самодовлеющий рыцарский подвиг-авантюра (l’aventure, diu âventiure), совершаемый без всякой связи с интересами рода и племени, служит, прежде всего, для возвышения личной чести (onor, êre) рыцаря и лишь через это - чести его дамы и его сеньёра. Но и сама авантюра интересует куртуазных поэтов не столько внешним сплетением событий и действий, сколько теми переживаниями, которые она пробуждает в герое. Конфликт в Куртуазной литературе - это коллизия противоречивых чувств, чаще всего - коллизия рыцарской чести и любви.

Мировоззрение Куртуазной литературы характеризуется, прежде всего, ростом индивидуального самосознания. В центре куртуазного романа стоит героическая личность - вежественный, мудрый и умеренный рыцарь, совершающий в далеких полусказочных странах небывалые подвиги в честь своей дамы. Мощь родового союза сведена на-нет, герой куртуазного романа часто не знает точно своего рода-племени (воспитанный в семье вассала Тристан, выросший в лесу Персеваль, взращенный феей озера Ланселот); да и сеньёр с его двором - лишь отправный и конечный пункт для похождений

В тесной связи с общим ростом самосознания личности находится сублимация сексуальных отношений в куртуазной литературе. Церковь предавала проклятию в качестве одного из семи смертных грехов все виды внебрачных отношений; военная организация натурально-хозяйственного феодализма устраняла женщину от наследованиия, ограничивала её экономические и политические права. В героическом эпосе лишь на заднем фоне маячат бледные образы покорных и пассивных жен и невест воинственных витязей. Иначе - в назревающей новой экономической структуре, влекущей за собой рост городов, развитие денежного оборота, твердую организацию управления поместьями, зачатки бюрократически централизованной государственности. Ограничение в этих условиях экономических и политических прав наследниц крупных феодов теряет смысл; и Прованс - родина куртуазного служения даме - осуществляет впервые «раскрепощение» женщины из верхних слоев господствующего класса, уравнение её в правах наследования с мужчиной: в XII веке управление ряда крупных феодов - графства Каркассонского, герцогства Аквитанского, виконтств Безоерского, Нарбоннского, Нимского - оказывается в руках женщин.

Так создаются реальные предпосылки для феодализации отношений между знатной дамой - владетельницей феода - и слагающим ей панегирики служилым рыцарем - незнатным министериалом. Но в Куртуазной литературе эти отношения получают своеобразное перетолкование: рост самосознания личности сказывается в эротической интерпретации форм служения, в феодализации (правда, строго ограниченной сословно) сексуальных отношений: панегирик вассального рыцаря владетельной даме превращается в настойчивую мольбу о той «сладостной награде», которую церковь заклеймила позорным словом «блудодеяния», в сознательное прославление супружеской неверности. И как в феодальном мировоззрении служение сеньёру сливается со служением богу христианской церковной общины, так в куртуазной поэзии любовные отношения не только феодализируются, но и сублимируются до формы культа. Как убедительно доказал Векслер («Das Kulturproblem des Minnesanges»), позиция трубадура по отношению к его даме до мельчайших деталей копирует позицию верующего католика по отношению к деве Марии и др. святым. Подобно верующему, влюбленный переживает в созерцании своей дамы все стадии мистического лицезрения божества; и богословские формулы «почитания», «преклонения», «заступничества», «милосердия», обращенные до того времени к святым и богородице, заполняются новым эротическим содержанием, становясь обязательными тематическими элементами куртуазной лирики. То же использование топики церковной поэзии в арелигиозном, более того, в антирелигиозном значении находим мы и у классиков куртуазного эпоса.

Так сублимация сексуальных отношений приобретает в служении даме формы новой религии. В облике дамы куртуазный влюбленный поклоняется вновь открытым ценностям - совершенной человеческой личности, утверждению земной радости. В осужденном церковью amor carnalis он видит источник и происхождение всех благ.

Так подчеркнутому спиритуализму церковного мировоззрения с его резким осуждением преходящей земной радости Куртуазная литература противопоставляет эстетическое оправдание и прославление плоти. И в соответствии с этой новой, светской, религией вырастает новая этика, основанная на понятии cortezia - hövescheit (вежество). Понятие совершенной куртуазии подчинено двум основным моментам: разумности и гармонической уравновешенности. Последнему требованию подчинены у достойного представителя куртуазного общества все основные добродетели, столь типичные для непроизводящего класса докапиталистической эпохи: щедрость, готовность к большим расходам, достойным знатного рыцаря; изящество обхождения; честь и храбрость; веселье и уменье развлекать.

«Cortezia non es al mas mesura» (Вежество есть не что иное, как умеренность), восклицает трубадур Фолькет из Марселя. И куртуазный эпос равно осудит - в противоположность необузданной и самонадеянной храбрости витязей героического эпоса - и Эрека, забывшего о доблести ради

любви, и Ивейна, забывшего в подвигах о любви. Подчиненной разуму и гармонически уравновешенной мыслится и любовь в Куртуазной литературе: и англо-нормандец Томас, и шампанский министериал Кретьен де Труа, и страсбургский писец Готфрид, о которых еще будет упомянуто в данной работе, осваивая сюжет «Тристана и Изольды», осудят и устранят концепцию непреодолимой роковой страсти, нарушающей все законыбожеские и человеческие - мотив, сохраненный в грубоватом пересказе жонглера Беруля. Рассудочность проникает и куртуазную лирику; ибо задача трубадура - не просто изливать свои переживания, но философски освещать основные проблемы любовного служения даме, наставлять и поучать - отсюда расцвет в куртуазной лирике диалогических жанров.

1.2. Тематика Куртуазной литературы

Тематика Куртуазной литературы характеризуется четким отталкиванием как от круга библейских и апокрифических тем религиозной поэзии, так и от традиций героического эпоса. В поисках материала, достаточно гибкого для выявления нового мировоззрения, Куртуазная литература от преданий племенных боев и феодальных распрей обращается за сюжетами и мотивами к далекой античности, к не менее туманным кельтским сказаниям (знаменитый спор о кельтском элементе куртуазного эпоса в настоящее время решен в положительном смысле), к богатому только что открывшемуся европейским захватническим стремлениям Востоку.

Так определяются три основных цикла сюжетов куртуазного эпоса: а) античный цикл, охватывающий сюжетику Александрии, Энеиды, Фиванской и Троянской войн, опирающийся на позднелатинские переработки неизвестных средневековью греческих классиков, б) тесно примыкающий к античному византийско-восточный цикл, куда относятся, например, сюжеты «Floire et Blanchefleur», «L’escoufle», «Heraclius», «Cliges» и ряда других авантюрных романов; и, наконец, в) наиболее характерный для Куртуазной литературы, контаминирующийся впоследствии не только с обоими другими циклами, но и с сюжетикой героического эпоса бретонский цикл, охватывающий твердо очерченный сюжет Тристана и постоянно расширяемый круг сюжетов короля Артура. С сюжетикой больших повествовательных жанров куртуазного эпоса и вырастающего из эпигонского разложения этой формы прозаического романа тесно соприкасается сюжетика малых повествовательных форм - лиро-эпического «лэ», использующего наряду с кельтскими сказаниями мотивы восточно-византийского и античного происхождения (из последних особой популярностью пользуется сюжетика «Метаморфоз» Овидия).

Подобно сюжетике, эйдология и топика Куртуазная литература обнаруживают четкое отталкивание от образов, ситуаций и повествовательных формул, типичных для героического эпоса. Вместе с тем куртуазное мировоззрение требует для своего отображения определенной стилизации изображаемой действительности. Так создается в куртуазном эпосе известный строго ограниченный запас постоянных образов, ситуаций, переживаний, необходимо типизированных и идеализированных.

Перенесение конфликта на переживания личности позволяет вводить в повествование описания мирной, невоенной обстановки: Куртуазная литература в своей топике широко пользуется описаниями роскошного убранства, утвари и одежды, торжественных пиров, посольств, охот, турниров; немалую роль играют шелка и ткани, слоновая кость и драгоценные камни загадочного Востока в развертывании описаний и сравнений; нескрываемая радость реабилитированной плоти звучит в описаниях любовных встреч, столь детализированных в куртуазном эпосе. С другой стороны, в мотивировке самодовлеющего личного подвига куртуазный эпос щедро черпает из сокровищницы сказочной и дохристианской мифологии: заколдованные замки и волшебные сады, окруженные невидимыми стенами, таинственные острова и сами собой плывущие челны, мосты «под водой» и мосты «острые, как лезвие меча», источники, возмущенная вода которых вызывает бурю, феи, карлы, великаны, оборотни - люди-соколы и люди-волки - на пять слишком столетий укрепляются на страницах романов. Черта, характерная для арелигиозной установки Куртуазной литературы: общение с этим чудесным, осужденным церковью миром ничуть не вредит доброй славе куртуазного рыцаря. В феодальном эпосе Роланд, исполнив свой долг перед родом, племенем, сеньёром и церковью, умирая, подает свою перчатку архангелу Гавриилу; в куртуазнейшей из эпопей Кретьена де Труа Ланселот в погоне за похитителем королевы Джиневры садится в волшебную тележку благожелательного карлы, унижая этим свое достоинство рыцаря (в тележке возили на казнь преступников) и совершая тем самым величайший подвиг любви, венчаемый попирающей узы церковного брака «сладостной наградой».

В куртуазной лирике сюжетика и эйдология определяются её преимущественно панегирическим характером; отсюда, с одной стороны, типизация идеализированного образа возлюбленной, представляющего лишь условный комплекс внешних и внутренних положительных качеств; с другой - как следствие резкого разлада между воображаемыми любовными и реальными отношениями владетельной дамы и её часто худородного министериала - преобладание мотивов тщетного служения, напрасной надежды, в эпигонской «poésie de l’amour galant» XIV-XV вв., застывающих в ситуацию belle dame sans merci (прекрасной и непреклонной госпожи); здесь же приходится искать и объяснения другому популярному мотиву куртуазной лирики, входящему в число её топов (общих мест), - жалобам на злых разлучников-завистников.

Но для куртуазного мировоззрения показательно не только обновление сюжетики куртуазного эпоса и куртуазной лирики, - ещё более показателен для роста индивидуального самосознания в куртуазной литературе существенный перелом в творческом методе её в целом.

Героический эпос и светская лирика раннего средневековья построены, так сказать, на «методе внешнего восприятия»: закреплению словом подлежит лишь восприемлемое зрением и слухом - речи и действия героя позволяют лишь догадываться о его переживаниях. Иначе в Куртуазной литературе. Впервые трубадуры вводят в светскую поэзию «интроспективный творческий метод», стиль психологического анализа. Внешняя ситуация дана лишь в традиционном начале - формуле весеннего зачина: вся остальная часть лирического произведения посвящена анализу переживаний поэта, разумеется, по методам господствующей психологии средневековья - методам схоластического раскрытия, перечисления и классификации абстрактно-метафизических понятий.

Отсюда - специфические особенности стиля куртуазной лирики: её тяготение к отвлеченным схоластическим рассуждениям, к учёному и темному выражению, понятному иногда только владеющим терминами философии и теологии, к игре олицетворениями абстрактных понятий (Любви, Духа, Мысли, Сердца) и сложными аллегориями. Такими аллегориями являются, например, - «путь любви через очи в сердце», «видение очами сердца», «спор сердца с телом», «похищение сердца» и т. п. топы куртуазной лирики. Отсюда - перестройка старых лирических жанров с их примитивной весенней радостью и обилием внешнего действия в сторону монологического и диалогического обсуждения отвлеченных проблем любви.

Но интроспективный творческий метод господствует не только в лирике, он овладевает и эпическими жанрами. Отсюда основные особенности структуры куртуазного романа у классиков направления Кретьена де Труа, Гартмана фон дер Ауэ, Готфрида Страсбургского, а именно - подчинение фабулы известному теоретическому заданию, использование её для всестороннего освещения отвлеченной проблемы, построение сюжета на внутренней коллизии. Отсюда особенности композиции куртуазной эпопеи, легко обозримой и четко членимой у классиков жанра и лишь позднее у эпигонов расплывающейся в бесформенное нанизывание авантюр. Отсюда, наконец, подробный анализ переживаний героев, оформляемых в часто подавляющих фабулу монологах и диалогах. Рост индивидуального самосознания поэта находит себе выражение в многочисленных авторских отступлениях, вносящих в куртуазный эпос сильный элемент дидактизма.

Специфической формой куртуазной дидактики - в полном соответствии с общей рассудочностью Куртуазной литературы - становится аллегория. Как обстановка и отдельные события, так и внешние и внутренние качества куртуазного героя и его дамы подвергаются аллегорическому истолкованию - например, у Готфрида Страсбургского аллегорическое описание грота, в котором скрываются влюбленные Тристан и Изольда. С другой стороны, очень типично и для куртуазного эпоса введение в действие олицетворений отвлеченных понятий, о котором говорилось выше при анализе стиля куртуазной лирики.

Играя служебную роль в лирике и эпосе, аллегория - наравне с диалогом - является господствующей формой куртуазной дидактики, широко использующей формы сна, прогулки, видения (на этих мотивах построен знаменитый «Роман Розы»), подвергающей аллегорической обработке обычные для куртуазного эпоса образы охоты, суда, осады, боя, описания утвари, одежды, украшений. Арелигиозная установка Куртуазной литературы сказывается здесь не только в использовании форм церковной поэзии (богословской аллегории) для светского поучения, но и во включении в пантеон олицетворений куртуазных добродетелей античных божеств - Венеры, Амура и др.

С обновлением тематики, топики и стиля в Куртуазной литературе идет рука об руку обновление метрики и языка. Язык Куртуазной литературы характеризуется явно пуристическими тенденциями в словаре. Наряду с устранением социальных диалектизмов устраняются диалектизмы локальные, приводящие в некоторых странах к созданию подобия унифицированного (классового) языка литературы (die mittelhochdeutsche Hofsprache).

Вместе с тем куртуазные поэты охотно насыщают свою речь учёными терминами философии и богословия, игрою синонимов и омонимов, обнаруживающей знание грамматических тонкостей; заметно развивается периодическая структура речи. В области метрики - благодаря типизации содержания и формалистическим тенденциям Куртуазной литературы - наблюдается эволюция и укрепление строгих форм. Наряду со сложной строфикой лирики в эпосе монотонная laisse monorime, скрепленная часто лишь ассонансами, заменяется рифмованным гибким и легким восьмисложным двустишием, изредка перебиваемым четверостишиями; в немецкой куртуазной эпопее ему соответствует четырёхударный стих с ограниченным заполнением без ударных слогов. Эти метрические формы Куртуазной литературы настолько типичны, что делались попытки положить именно показания метра в основу периодизации некоторых средневековых литератур.

2.История трансформации сюжета о Тристане и Изольде

2.1. Происхождение сюжета

Тристан и Изольда (Tristan & Isolde или Tristan & Yseult) - легендарные персонажи средневекового рыцарского романа XII века.

Параллели к мотивам романа можно найти в сказаниях древневосточных, античных, кавказских и др. Но в поэзию феодальной Европы сказание это пришло в кельтском оформлении, с кельтскими именами, с характерными бытовыми чертами.

Сказание это возникло в районе Ирландии и кельтизированной Шотландии, и впервые было исторически приурочено к имени пиктского принца Дростана (VIII век). Оттуда оно перешло в Уэльс и Корнуолл, где окрасилось рядом новых черт. В XII веке оно стало известно англо-нормандским жонглёрам, один из которых около 1140 года переложил его во французский роман («прототип»), до нас не дошедший, но послуживший источником для всех (или почти всех) дальнейших литературных его обработок.

Непосредственно к «прототипу» восходят:

* утраченное промежуточное звено, породившее:

*французский роман Беруля (ок. 1180, сохранились только отрывки)

*немецкий роман Эйлхарта фон Оберге (ок. 1190)

Романы, созданные на основе произведений Эйлхарта и Беруля:

*La Folie Tristan (Бернский манускрипт)

*Французский рыцарский роман в прозе (1125-1130)

*Роман Ульриха фон Тюрхейма (1240)

*Роман Хейнриха фон Фрейберга (1290)

*Чешская версия «Тристана» (14 век)

*Немецкий рыцарский роман в прозе (15 век)

*французский роман Томаса (ок. 1170), породивший:

* La Folie Tristan (Оксфордский манускрипт)

*немецкий роман Готфрида Страсбургского (начала XIII века)

*скандинавскую сагу о Тристане (1126)

* норвежский роман в прозе (1226)

*исландская сага «Тристрамс»

*небольшую английскую поэму «Сэр Тристрем» (конца XIII века)

* Несколько глав из La Tavola Ritonda

(итальянский рыцарский роман в прозе, 1300)

*эпизодическая французская поэма «Безумие Тристана», известная в двух

вариантах (около 1170)

* французский прозаический роман о Тристане (ок. 1230) и т. д.

* французский роман «Тристан и Изольда» Жозефа Бедье (1900)

В свою очередь к перечисленным редакциям восходят более поздние редакции - итальянские, испанские, чешские и т. д., вплоть до белорусской повести «О Трыщане и Ижоте».

Большую роль в распространении легенды о Тристане сыграла Элеонора Аквитанская (р. 1122), и воспитанная в "куртуазном" духе своего времени. Ее дед, Гильем IX, Аквитанский был первым известным провансальским трубадуром; ее отец, Гильем X, неожиданно умер в 1137 г. Пятнадцатилетняя Элеонора стала богатейшей наследницей Увропы. В тот же год она вышла замуж за Людовика VII, но во время крестового похода, в котором она приняла участие, между ней и Людовиком возникли ссоры, и вскоре последовал развод. Элеонора предложила свою руку Генриху Плантагенету, будущему королю Англии Генриху III. Этот принц был блестящим придворным и покровителем искусств и наук. При англо-норманнском дворе, как и раньше в Пуату, Элеонора пристрастилась к поэзии. Ее дочери, Матильда и Мария Шампанская, также были покровителями искусств. Вскоре королева снова повздорила со своим вторым мужем и начала даже подстрекать против него своих сыновей. Элеонора на много лет пережила своего супруга.

Величайшим литературным центром двора Элеоноры Аквитанской был Пуатье. Возможно, именно здесь был создан около 1150 года прототип всех легенд о Тристане, Urtristan. Неизвестно, кем был создатель этого романа.

Вскоре уже трубадур Бернар де Вентадур сравнивал себя с Тристаном,

тоскующим по своей возлюбленной.

Возникает вопрос, как легенда о Тристане попала в Пуатье. Судя по этимологии имени, Тристан был изначально пиктским героем Шотландии, и только позже стал бретонцем. Говорили, что некий странствующий певец Бледрик (или Брери, Блери) познакомил двор отца Элеоноры с уэльскими легендами. Кельтские элементы саги о Тристане вполне могли проникнуть в Прованс через этого Бледрика. Однако Брери явно не был единственным знатоком уэльских саг, так как при дворе Гильема X было, несомненно, много conteurs bretons (бретонских сказителей), которые также могли рассказать историю о Тристане.

Кретьен де Труа был первым поэтом, чье имя известно нам, который создал свою версию о Тристане: он упоминает о Тристане в своем романе "Клижес", который во многом схож с историей Тристана.

Возможно, Элеонора привезла Urtristan в Англию, а там, при ее дворе, Томас решил написать свою версию Тристана.

Эйлхарт первый ознакомил немецкую публику с историей Тристана в 1190 году. Почти ничего неизвестно о жизни Эйлхарта: он писал на западно-рейнском диалекте (в те времена тот регион был важным литературным центром). Отец Эйлхарта был чиновником при дворе Генриха Льва. Эйлхарт, возможно, узнал историю о Тристане при дворе Матильды, дочери Элеоноры Аквитанской. Роман Эйлхарта написан еще не очень "куртуазным", простым стилем. В его версии любовный напиток действителен только четыре года, а не всю жизнь.

Большая популярность романа Эйлхарта доказана тем, что преемники Готфрида Страсбургского остновывали свои продолжения Тристана на версии Эйлхарта, а не Готфрида.

Англо-норманнский поэт Томас был источником для Готфрида. Томас создал свою версию около конца 12 века. Именно у него в первый раз встречается имя Isolt, вместо Isalde. Томас также меняет некоторые детали: любовники живут не в лесу, а в гроте; Тристан - учитель Изольды; и т д. Томас лиричен; он подгоняет старую сагу под более утонченные вкусы общества, в котором он живет. Автор мастерски описывает пробуждение чувств и вообще уделяет больше места мыслям персонажей, их разговорам. Также, роман Томаса более логичен: требование дани Морхолтом справедливо, так как автор объясняет политические отношения между Англией и Ирландией; объясняется, почему Марк так привязан к Изольде: на свадебном пиру он выпивает любовный напиток и навсегда привязывается к Изольде, тогда как та проливает свой кубок.

2.2. Изначальная сага о Тристане

Скорее всего, изначальная сага о Тристане разделялась на три части: рассказ о Морхолте; сага о принцессе с золотыми волосами; Изольда Белорукая.

1) Рассказ о Морхолте явно кельтского происхождения, повествующая о победе молодого корнуоллского героя над гигантом Морхолтом, который взимает дань людьми. Параллель Давид-Голиаф очевидна. После ранения юного героя кладут в неуправляемую лодку и пускают в море. Путешествие в такой лодке к берегам сказочной страны в поисках лечения напоминает одну из популярнейших ирландских сказок о путешествиях ("имраме").

Популярность таких путешествий доказывается также легендами об Артуре и романом "Гижмар" Марии Французской. История с Морхолтом также открывает некоторые исторические корни саги. Марк, в некоторых версиях, современник Артура (6 век). Неизвестно, однако, был ли Артур изначально связан с Тристаном или нет. Отношения Артур - Гиневра -Мордред могло послужить моделью для поэта "Тристана". В версии Готфрида Страсбургского Артур и Марк - не современники. В первый раз Марк упоминается исторически в 884 году в Vita Sancti Pauli Aureliani (Жизнь святого Павла Аврелия), написанной неким монахом. Следуя этимологии имен персонажей можно примерно установить родину саги и ее последующие "путешествия". Имя "Марк" (в старо-кельтских сказках Eochaid), по-видимому, означает животное, например, equus (ирл. Ech). Имя "Мариадок" бретонского происхождения. Ривалин, отец Тристана (также Riwalin, Rivalen, фр. Meliadus) является в армориканской саге в качестве предка бретонских принцев. В уэльском варианте он назван Tallwich.

Страна же Тристана носит имя Parmenie = Ermenia = Armorica. Имя "Изольда" представляет собой большую трудность: у Беруля - это Iseut или Yseut; у Томаса - Isolt и Ysolt; в норвежской саге - Isond; в английском романе "Сэр Тристрем" - Ysonde; у Эйлхарта - Ysalde, Isalde; в Уэльсе - Esyllt. Единственное, что можно сказать, это то, что имена часто подвергались фонетическим изменениям; так что нет ничего удивительного, что существует так много версий одного имени.

Имя "Тристан" явно кельтского, если не определенно пиктского, происхождения. Разные формы этого имени таковы: (Беруль) Tristran(t); (Томас) Trist(r)an; (Эйлхарт) Trist(r)ant, и т.д. Изначальной родиной Тристана была, возможно, "Луния" в Шотландии. Позже Тристан стал бретонским рыцарем с сыном Ривалина. Согласно Марии Французской, Тристан был родом из Южного Уэльса: (Le Chevrefeuil) Tristan…en South-wales, ou il etait ne…". Хотя бы из упомянутых выше имен, ясно, что наша сага имеет кельтские корни. Что нам неизвестно, это какой именной была эта кельтская легенда, или вообще существовала ли отдельная кельтская поэма о Тристане.

2) История о поисках принцессы с золотыми волосами восходит к сказочным мотивам. Две других детали связаны с ними: 1) опасное путешествие, чтобы достать себе невесту, часто включающее в себя битву с драконом. В этом заметны следы примитивного фольклора: напр., Тристан отрезает язык чудовища в доказательство своей победы над ним. 2) мотив любви племянника к невесте своего дяди и господина. В ирландских сказаниях часто встречается этот мотив.

3) Изольда Белорукая бретонского происхождения. Классические параллели этой истории - миф о Парисе и Евноне или черные паруса Тесея.

Существует много рыцарских романов, в которых одна девушка носит имя потерянной возлюбленной героя: в английском "Короле Хорне" - это Рименхильда и Рейнильда; в "Элидюке" - Guildeuec и Guilliadun, и т. д. Важнее всего, это арабское влияние в "Тристане", как, например, в арабской сказке о Каисе ибн Дореиге, который, разлучившись со своей возлюбленной Лобной, идет искать смерть. Здесь, как и в "Тристане и Изольде", имя его первой возлюбленной носит и его вторая любовь, что и приводит к свадьбе. Кроме того, арабское влияние видно в легенде о двух ветвях, переплетающихся над могилой любовников.

2.3. Сюжет «прототипа» легенды о Тристане

Путём сличения производных версий ряд исследователей (Бедье, Гольтер и др.) восстановил в основных чертах содержание и конструкцию «прототипа». В нём подробно рассказывалась история юности Тристана, бретанского королевича, который, рано осиротев и лишившись наследства, попал ко двору своего дяди, корнуэльского короля Марка, заботливо воспитавшего его и намеревавшегося, по причине своей бездетности, сделать его своим преемником. Юный Тристан оказывает своей новой родине большую услугу, убив в единоборстве ирландского великана Морольта, взимавшего с Корнуэльса живую дань. Сам тяжко раненный отравленным оружием Морольта, Тристан садится в ладью и плывет наудачу в поисках исцеления, которое он получает в Ирландии от принцессы Изольды, искусной во врачевании.

Позже, когда вассалы понуждают Марка жениться для получения законного наследника, Тристан добровольно ищет ему невесту и привозит Изольду. Но в пути он с нею выпивает по ошибке любовный напиток, который ей дала мать для обеспечения прочной любви между нею и мужем. Отныне Тристан и Изольда связаны любовью столь же сильной, как жизнь и смерть (у Томаса Тристан говорит: «Изольда моя милая, Изольда моя любимая, в вас моя жизнь, в вас моя смерть»). Между ними происходит ряд тайных свиданий, но, наконец, они изобличены и осуждены. Они бегут и долго скитаются в лесу. Затем Марк прощает их и возвращает Изольду ко двору, но велит Тристану удалиться.

Тристан уезжает в Бретань и там, плененный сходством имен, женится на другой Изольде Белорукой, однако, верный своему чувству к первой Изольде - не сближается с женой. Смертельно раненный в одном сражении, он посылает гонца к своей Изольде с мольбой приехать и снова исцелить его. Они условились, что если гонцу удастся привезти Изольду, на его корабле будет выставлен белый парус, в противном случае - чёрный.

Ревнивая жена Тристана, проведав об этом, велит служанке сказать, что показался корабль с чёрным парусом. Тристан тотчас же умирает. Изольда сходит на берег, ложится рядом с телом Тристана и умирает тоже. Их хоронят в двух соседних могилах, и растения, выросшие из них за ночь, сплетаются между собой.

2.4. Анализ «прототипа» легенды о Тристане

Автор «прототипа» чрезвычайно развил сюжетно кельтское сказание, присоединив к нему ряд дополнительных черт, взятых им из разнообразных источников - из двух кельтских сказаний (плавание Тристана за исцелением), из античной литературы (Морольт-Минотавр и мотив парусов - из сказания о Тезее), из местных или восточных сказаний новеллистического типа (хитрости влюбленных). Он перенес действие в современную ему обстановку, включив в него рыцарские нравы, понятия и учреждения и в основном рационализировав сказочные и магические элементы.

Но главным его нововведением является оригинальная концепция взаимоотношений между тремя основными персонажами. Тристан все время терзается сознанием нарушения им троякого долга по отношению к Марку - его приемному отцу, благодетелю и сюзерену (идея вассальной верности). Это чувство усугубляется великодушием Марка, который не ищет мести, и готов был бы уступить ему Изольду, но защищает свои права только во имя феодального понятия престижа короля и чести мужа.

Этот конфликт между личным, свободным чувством любящих и общественно-моральными нормами эпохи, проникающий всё произведение, отражает глубокие противоречия в рыцарском обществе и его мировоззрении.

Изображая любовь Тристана и Изольды с горячим сочувствием и рисуя в резко отрицательных тонах всех, кто хочет помешать их счастью, автор не решается открыто протестовать против господствующих понятий и учреждений и «оправдывает» любовь своих героев роковым действием напитка. Тем не менее, объективно роман его оказывается глубокой критикой старозаветных феодальных норм и понятий.

Это социальное содержание «прототипа» в форме художественно разработанной трагической концепции перешло в большей или меньшей степени во все последующие обработки сюжета и обеспечило ему исключительную популярность вплоть до эпохи Возрождения. В позднейшее время он также много раз разрабатывался поэтами в лирической, повествовательной и драматической форме, особенно в XIX веке. Крупнейшими обработками его здесь являются - опера Вагнера «Тристан и Изольда» (1864; по Готфриду Страсбургскому) и композиции Жозефа Бедье «Роман о Тристане и Изольде» (1898; был несколько раз издан на русском языке), в основном воспроизводящий содержание и общий характер «прототипа».

2.5. «Тристан и Изольда» в литературе и искусстве

Популярность истории о Тристане привела к появлению новых элементов в изначальной истории: легенды о рождении героя; поединок; рассказ о невыносимой ране; лечение от рук врага, любовные напитки, и т.д. Все эти истории, прямо или косвенно, значительно обогатили первоначальную историю. Жизнь любовников в лесу восходит к древнему французскому эпосу, "Жирар де Руссильон".

Легенды о Тристане получили большое распространение в декоративном искусстве и в иллюстрациях книг. Одним из шедевров являются Винхаузенские гобелены, иллюстрирующие эпизоды из жизни героев. Другие ковры находятся в Люнебурге. Настенные росписи также изображают сцены из Тристана (напр., в Рункельштайне около Бозеля). Есть также бесчисленные книжные иллюстрации и резьба по дереву. Скульптура средневекового немецкого классического периода встречается в Наумберге и Бамберге.

Легенда о Жираре де Руссильоне - одна из самых знаменитых легенд средневековья. Песнь, сделавшая эту легенду знаменитой, составлена между 1160 и 1170 гг. Она анонимна. Самая ранняя версия написана на франсийско-провансальском диалекте. Именно провансальский элемент заставил ученых задуматься, не было ли, наравне с песнями на языке ойль (север Франции), песен на языке ок (юг Франции). Сегодня ученые сходятся во мнении, что на юге Франции вообще не было эпосов. Остается два объяснения: либо между Францией и Провансом был регион, в котором говорили на франсийско-провансальском диалекте, либо текст песни, дошедший до нас, был переписан с песни потерянной сегодня. Оригинал был, вероятно, написан на бургундском диалекте, а сохранившийся текст - это произведение провансальского переписчика. Именно это смешение диалектов представляет особый интерес филологам.

Данная песнь повествует о борьбе между Карлом Лысым и Жираром де

Руссильоном. Владения Жирара огромны: если король занимает север Франции, то его противник Бургундию и все земли к югу от Луары. Когда их армии сталкиваются в битве, сталкиваются две половины Франции.

Война рождается от соперничества в любви. В благодарность за участие в войнах с сарацинами у Рима, император константинопольский обещает отдать двух своих дочерей в жены Карлу и Жирару.

Карл Французский должен был жениться на старшей из сестер, Берте. Жирару же должна была достаться младшая, очаровательная Элиссента. Но Карл передумывает и берет себе лучшую из двух, Элиссенту, оставив Берту Жирару. Такая подлость явится причиной войн между Карлом и Жираром.

В этой песни симпатии автора на стороне Жирара. Он представлен храбрецом, наделенным всеми христианскими добродетелями. Карл, напротив, изображен капризным, несправедливым, злопамятным ревнивцем. Тем не менее, Жирар совершает и много жестоких поступков, за которые будет наказан небом.

Побежденный Карлом, Жирар должен будет бродить по Арденнскому лесу вместе со своей женой Бертой. Чтобы заработать себе на жизнь, Жирар становится угольщиком, а его жена - швеей. Но однажды святой отшельник наставляет Жирара на путь истинный, показывает ему, что такое страдание и опасность попасть в ад. Это очень любопытная и редкая страница чтения морали в старофранцузских эпосах. После 22 лет бродячей жизни, благодаря помощи королевы Элиссенты, Жирар и Берта смогут вернуться во Францию и получить обратно свои земли.

3. Готфрид Страсбургский

"Тристан и Изольда" Готфрида Страсбургского (около 1210 г.) принадлежит к сокровищнице мировой литературы. Этот роман богат легендами, сказками, мифологическими, кельтскими и классическими мотивами и, прежде всего, самим сюжетом.

"Тристан и Изольда" появился в тот год, когда величайший соперник Готфрида, Вольфрам фон Эшенбах, заканчивал свой роман "Парцифаль". Роман Страсбургского был написан примерно за пять лет до подписания "Великой хартии вольностей" или за пять лет до коронации Фридриха II в 1215 году. Когда Готфрид писал свое произведение, Вальтер фон дер Фогельвайде был занят политической борьбой между папством и империей; Альбрехт фон Хальберштадт начал свои "Метаморфозы", а Гартман фон Ауэ уже закончил "Ивейна" (до 1204 г.).

"Тристан" несет на себе все следы своего века и общества, в котором жил автор, а в то время процветало творчество миннезингеров и "куртуазная любовь".

Готфрид Страсбургский (Gottfried von Strassburg) (1165 или 1180 - около 1215) - один из крупнейших поэтов немецкого средневековья, автор куртуазного эпоса «Tristân», представляющего пересказ одноименной поэмы англо-норманского трувера Томаса Британского и образующего вместе с ней так называемую «куртуазную» версию знаменитого сюжета бретонского цикла - сюжета любви Тристана и Изольды.

Поэма Тристан Страсбургского послужила Р.Вагнеру основным источником для либретто его оперы Тристан и Изольда.

Современными сведениями о жизни Готфрида Страсбургского наука не располагает, до наших дней дошла лишь некоторая информация о нем. В отличие от большинства современных светских поэтов, Готфрид был не рыцарем, а клерком, писцом и хорошо разбирался в свободных искусствах и богословии.

Тристан (Tristan) Готфрида построен по биографическому принципу – излагается история жизни Тристана, сына Бретонского принца Ривалена и Бланшфлер, сестры Корнуоллского короля Марка. По некоторым текстуальным признакам Тристан датируется примерно 1210 годом. Поэма, насчитывающая 19 552 стиха в рифмованных четырехударных двустишиях, к моменту смерти автора оставалась незавершенной. Она обрывается на размышлениях Тристана, собирающегося вступить в брак с Изольдой Белорукой. Существуют два окончания, составленные поэтами - Ульрихом фон Тюргеймом из Швабии (около 1240) и Гейнрихом фон Фрайбергом из Верхней Саксонии (около 1300). Третье продолжение, написанное на нижнефранкском диалекте, сохранилось в незначительных фрагментах.

Переработанный сюжет, унаследованный от своего предшественника, Томаса Британского, Готфрид Страсбургский вложил в поразительную по мастерству форму. Музыкальность и легкость стиха, достигаемая чередованием трохеев и ямбов и правильным заполнением такта; уничтожение монотонности двустиший с прямой рифмой введением четверостиший и обилием enjambements; богатство рифм (во всем «Тристане» встречаются только три неточных рифмы); частое применение игры слов, омонимической рифмы, акростиха; отсутствие архаических форм; введение в немецкую речь французских слов и даже целых стихов; наконец склонность к метафорам и антитезам, подчеркиваемым повторением, - всё это характеризует Готфрида Страсбургского как одного из величайших мастеров куртуазного стиля - «стиля, изысканного до прециозности, проникнутого тем очарованием и светлой радостью, той экзальтацией чувства и легким опьянением, которые средневековые поэты называют la joie» (Ж. Бедье).

Роман Страсбургского впоследствии был интерпретирован и переведен на многие языки. На современный немецкий язык текст романа перевел в 1855 году известный немецкий поэт и филолог Карл Йозеф Симрок (28.08.1802 – 18.07.1876).

4. Жозеф Бедье, французский ученый и критик

Жозеф Бедье родился 28 января 1863 в Париже. С 1880 по 1903 успешно занимался преподавательской деятельностью во Фрибурском университете (Швейцария), в Каннском университете и в Высшей нормальной школе (Париж). В 1903 сменил Г.Пари на кафедре старофранцузского языка и литературы в Коллеж де Франс. В 1921 был избран во Французскую Академию; в 1929 стал ректором Коллеж де Франс и занимал этот пост до выхода на пенсию в 1936 году.

Первой крупной научной работой Бедье была его докторская диссертация Фаблио, очерк популярной литературы и литературной истории Средних веков (Les Fabliaux, tudes de littrature populaire et d"histoire littraire du moyen ge, 1893, переиздания 1894 и 1924), в которой он опроверг преобладавшие тогда теории восточного происхождения повествовательного жанра фаблио (фабльо) и убедительно доказал, что тот возник во Франции 13 в. и тесно связан с общественным и литературным климатом своего времени.

Его следующая книга, Роман о Тристане и Изольде (Le Roman de Tristan et Iseult, 1900), вольная реконструкция романа о Тристане, относящегося к 12 в., принесла ему мировую писательскую славу. Это был шедевр французской прозы, в создании которого равно участвовали ученость и литературный талант. Двумя годами позже Бедье опубликовал первый том своего издания Романа о Тристане (в двух томах, 1903–1905), которое послужило ценнейшим вкладом в изучение ранних форм средневекового рыцарского романа. Бедье неопровержимо доказал, что все известные версии этого сюжета восходят не к бесформенному корпусу кельтских сказок, как считалось прежде, а к одному утраченному источнику – французской поэме 12 в.

Высшим достижением Бедье в исследовании эпической литературы было критическое издание Песни о Роланде (Chanson de Roland, 1922). Оно включает перевод текста Песни на современный французский язык, который, помимо того, что проясняет оригинал, и сам по себе обладает высокими поэтическими достоинствами. Бесстрашный консерватизм, проявленный Бедье при обращении с сохранившейся старинной рукописью Песни о Роланде, может служить образцом бережности в отношении к тексту.

5. Сравнительный анализ романов о Тристане и Изольде в изложении Готфрида Страсбургского и Жозефа Бедье

Повесть о Тристане и Изольде была самым распространенным и любимым произведением средневековой поэзии у народов Западной Европы. Этот сюжет был по-разному интерпретирован многими авторами, но, к сожалению, некоторые произведения были с течением времени утрачены или же дошли до нас в очень плохом состоянии.

Большой удачей можно считать тот факт, что до современности дошел роман о Тристане и Изольде в изложении величайшего немецкого ученого-горожанина Средневековья Готфрида Страсбургского. Это произведение по праву занимает достойное место в сокровищнице мировой литературы, значительно обогатив ее. Готфрид Страсбургский при написании своей версии романа о Тристане, как уже ранее упоминалось в данной работе, взял за основу уже известный сюжет «Тристан» Томаса Британского. Но следует отметить, что Страсбургский по-своему расставил акценты в этой истории. Готфрид пишет не авантюрную историю двух влюбленных, вступивших в конфликт с обществом, а психологический роман, в котором внимание автора сосредоточено на душевных состояниях героев и их борьбе со своей страстью, а, в конце концов, - за любовь как сильное, жизнеутверждающее чувство. Автор рисует перед своими читателями полнокровную картину чувственной любви, через которую пробуждаются сила и достоинство человека.

Тристан Готфрида нисколько не устремлен к рыцарскому идеалу и совершенству. В своей жизненной борьбе он не жаждет битвы, он принужден к ней и во всем полагается не на вежество и моральный устав, а на здравый смысл и дипломатию.

На основе произведения Готфрида Страсбургского, а также некоторых других писателей прошлого создал свой роман о Тристане и Изольде видный французский ученый начала XX века Жозеф Бедье, сочетавший в себе большие знания с тонким художественным чутьем. Бедье занимался сбором сведений об изначальной версии сказания о Тристане, и в результате этого явился воссозданный им и предлагаемый читателю роман, представляющий собой одновременно и научно-познавательную, и поэтическую ценность.

«Тристан и Изольда» Бедье заключает в себе яркое отображение средневековых французских феодально-рыцарских отношений и их глубоких, трагических противоречий. Удивительный успех этого романа и во Франции, и в других странах объясняется именно тем, что он объективно содержит острую критику феодального строя с его сословной и религиозной моралью, угнетающей человеческую личность и удушающей живое, свободное чувство.

Любовь Тристана и Изольды в произведении Жозефа Бедье привлекает читателей не только своей трогательностью и искренностью и не только тем, что она мастерски обрисована автором на фоне живописных и увлекательных приключений, но главным образом тем, что чувство это изображено вступающим в резкий, непримиримый конфликт со всеми принципами и устоями феодально-рыцарского общества.

Эти два произведения - Готфрида Страсбургского и Жозефа Бедье - представляют собой огромную ценность для всей мировой культуры и стоят обособленно от других произведений различных авторов, когда-либо написанных по данному сюжету. Готфрид расставил новые акценты в предшествующей ему версии, и этим интересен его роман, а Бедье попытался на основе множества интерпретаций воссоздать первоисточник сюжета о рыцаре Тристане и королеве Изольде. Таким образом, эти два романа привлекают к себе огромный интерес ученых-литераторов со всего мира.

Одной из задач данной работы является провести сравнительный анализ этих двух величайших произведений мировой литературы: «Тристан» Готфрида Страсбургского в переводе Карла Симрока на современный немецкий язык и «Роман о Тристане и Изольде» Жозефа Бедье в переводе на английский язык Г.Беллока.

Сравнение этих двух романов целесообразно произвести на нескольких уровнях: на уровне формы изложения произведения, на лексическом и стилистическом уровне. А также, основной задачей данного анализа является выявить и рассмотреть различия и сходства в сюжетных линиях этих произведений.

5.1. Форма изложения произведения

То, в какой форме – прозаической или стихотворной – написано произведение, имеет огромное значение для общего восприятия данного произведения и для выражения его основной идеи и содержания.

Следует заметить, что Готфрид Страсбургский и Жозеф Бедье избрали отличные друг от друга формы изложения для своих текстов.

Роман Готфрида Страсбургского написан в стихотворной форме, что придает ему особую выразительность и поэтичность. Сказание о Тристане и Изольде представляет собой историю о любви, а о таком возвышенном и трепетном чувстве как любовь лучше всего писать именно в стихах.

Кроме того, выбранная Страсбургским стихотворная форма позволяет читателю лучше и глубже прочувствовать всю красоту и величие данного чувства, зародившегося между главными героями, понять чувства и мотивы других героев, описанных в произведении, и, конечно, лучше постичь и осмыслить весь трагизм этой печальной истории.

Многие психологи утверждают, что стихи оказывают на человека и его сознание гораздо большее влияние, нежели проза. Они лучше затрагивают тончайшие струны человеческой души, вызывая у него целую гамму чувств и эмоций. Они как бы завораживают читателя, заставляя его читать все дальше и дальше, углубляться в произведение.

Плюс ко всему вышесказанному, стихотворная форма отличается большей эстетичностью оформления, чем проза.

Однако, форма прозаического изложения, которую выбрал для создания своего произведения Жозеф Бедье, тоже обладает рядом преимуществ.

Изложение в прозе является более привычным для человека, и, как следствие, более распространенным. Оно имитирует обычный речевой акт человеческого общения, а значит, более близко и понятно читателю. При чтении произведения в прозе, у читателя может возникнуть ощущение непосредственного общения с автором.

Кроме того, существенным преимуществом прозы является то, что в данном изложении писатель имеет возможность значительно полнее и шире описать изображаемую ситуацию, лучше раскрыть образы героев, дать более развернутую характеристику их действиям и поступкам.

Все это помогает читателю лучше представить и понять описываемую ситуацию, увидеть ее в более реалистичном свете. Таким образом, читая произведение в прозе, человек становится как бы сторонним наблюдателем или непосредственным участником изображаемых событий, что также порождает у него массу всевозможных чувств и эмоций.

Также, по мнению некоторых литературоведов, в прозаическом тексте автор может точнее и конкретнее выражать свои мысли и взгляды, формируя тем самым определенные установки и оценочные суждения у читателя.

Исходя из всего вышесказанного, сложно сделать однозначный вывод о том, какая же форма изложения является более удачной для передачи данного сюжета: стихотворная Страсбургского или же прозаическая Бедье. Стихотворная форма Готфрида Страсбургского более поэтична, лирична, в большей степени апеллирует к чувствам читателей. Зато прозаическая форма Жозефа Бедье создает у читателей ощущение большей реальности раскрываемой перед ними истории.

И та, и другая, безусловно, обладают своими преимуществами и недостатками и находят своих сторонников среди широкого круга читателей, что обусловлено индивидуальными особенностями людей, личностными склонностями и предпочтениями каждого из них.

В любом случае, оба эти произведения являются достойными внимания, независимо от формы их изложения.

5.2. Сходства и различия в сюжетной линии

«Тристан» Страсбургского и «Роман о Тристане и Изольде» Бедье написаны по одному общему сюжету. Кроме того, как уже было упомянуто выше, Жозеф Бедье создавал свое произведение, используя в качестве одного из источников роман Готфрида Страсбургского. Следовательно, вполне логично, что у этих двух произведений наблюдается довольно много сходств относительно сюжетной линии. Однако между этими романами можно выделить и немало различий.

Основное сходство «Тристана» и «Романа о Тристане и Изольде» заключается в общем содержании романов. Оба они повествуют о безграничной, трогательной и, в то же время, трагической любви двух молодых людей – славного рыцаря Тристана и жены его дяди и господина, прекрасной королевы Изольды Белокурой.

Также, в обоих произведениях выдерживается одинаковая цепь основных событий. И роман Страсбургского, и роман Бедье делятся на отдельные главы, и большинство этих глав у них сходны между собой. Так, например, и у Страсбургского, и у Бедье присутствуют такие главы, как «Ривалин и Бланшефлер», «Детство Тристана», «Морольд», «Сватовство невесты», «Любовный напиток», «Суд Божий», «Петикрю» (у Страсбургского; «Маленький волшебный колокольчик» у Бедье), «Изольда Белорукая». Содержание этих глав практически идентично друг другу у обоих авторов и отличается лишь некоторыми незначительными деталями.

Следует также отметить, что некоторые главы, выделенные в отдельные, самостоятельные у Страсбургского, у Бедье вплетаются в другие главы, и наоборот, - обособленные у Бедье входят в состав других глав у Страсбургского. Так, например, согласно переводу Карла Симрока, Готфрид Страсбургский выделяет в отдельные главы «Битва с драконом», «Выигранная игра», «Бранжьена», «Изгнание», «Заблуждение», в то время как Жозеф Бедье, согласно переводу Г. Беллока, включает эти главы в другие, не выделяя их в самостоятельные.

Говоря о различиях данных произведений, целесообразно обратить внимание на степень законченности каждого из них. Суть этого замечания состоит в том, что, как уже указывалось ранее, роман «Тристан» Готфрида Страсбургского является незаконченным из-за смерти автора. «Роман о Тристане и Изольде» Жозефа Бедье, напротив, представляет собой полное, логически законченное произведение. Однако стоит отметить тот факт, что роман Страсбургского содержит в себе большее количество глав, чем роман Бедье. Так у Готфрида насчитывается 30 глав, в то время как произведение Бедье состоит из трех частей, из которых первая часть включает в себя 7 глав, а вторая и третья – по 4 главы. Следовательно, «Роман о Тристане и Изольде» состоит всего из 15-ти глав, что ровно в половину меньше «Тристана». Значит, можно сделать вывод, что Бедье обобщил некоторые главы, выделенные Готфридом, что уже указывалось выше.

Ниже приведено содержание романа Готфрида Страсбургского в переводе на современный немецкий язык Карла Симрока, а затем, содержание произведения Жозефа Бедье в переводе на английский язык Г. Беллока:

Tristan und Isolde Karl Simrock (Ubersetzung von Gottfried von Strassburg)

II. Riwalin und Blanscheflur.

III. Rual li foitenant.

IV. Das Schachzabelspiel.

VI. Das höfische Kind.

VII. Wiederfinden.

VIII. Die Schwertleite.

XII. Brautwerbung.

XIII. Der Drachenkampf.

XIV. Der Splitter.

XV. Gewonnen Spiel.

XVI. Der Minnetrank.

XVII. Die Arznei.

XVIII. Brangäne.

XIX. Rotte und Harfe.

XXI. Die Bittfahrt.

XXII. Melot der Zwerg.

XXIII. Der Ölbaum.

XXIV. Das Gottesgericht.

XXVI. Verbannung.

XXVII. Die Minnegrotte.

XXVIII. Täuschung.

XXIX. Enttäuschung.

XXX. Isolde Weißhand.

The Romance of Tristan and Iseult (J. Bédier Rendered into English by H. Belloc)

The Childhood of Tristan (Детство Тристана)

The Morholt out of Ireland (Морольд Ирландский)

The Quest of the Lady with the Hair of Gold (Поиск девушки с золотыми волосами)

The Philtre (Любовный напиток)

The Tall Pine-Tree (Высокая сосна)

The Discovery (Обнаружение)

The Chantry Leap (Прыжок с церквушки)

The Wood of Morois (Лес Моруа)

Ogrin the Hermit (Огрин-отшельник)

The Ford (Брод)

The Ordeal by Iron (Суд Божий / Испытание железом)

The Little Fairy Bell (Маленький волшебный колокольчик)

Iseult of the White Hands (Изольда Белорукая)

The Madness of Tristan (Безумие Тристана)

The Death of Tristan (Смерть Тристана)

Как можно заметить, в романе Готфрида Страсбургского отсутствуют две последние главы, которые заканчивают произведение Жозефа Бедье: это «Безумие Тристана» и «Смерть Тристана». Для истории навсегда останется тайной вопрос, как бы закончил свой роман Готфрид Страсбургский. Может быть, он так же обрек бы своих героев на смерть, а может, подарил бы им вечное блаженство за пережитые страдания. Можно только предполагать, опираясь на какие-либо известные нам факты, воззрения и представления той эпохи.

Как бы то ни было, роман Страсбургского незначительно отличается от романа Жозефа Бедье и, скорей всего, имел бы такой же печальный конец. Оба произведения, несмотря на схожесть их сюжетной линии, являются поистине неповторимыми, самобытными в силу различного индивидуально-авторского стиля их создателей, разного подбора слов, приемов для характеристики того или иного персонажа, явления, действия.

Для рассмотрения и изучения лексического подбора и стилистических приемов, использованных каждым из авторов целесообразно подробнее остановиться на одной из глав романов.

Одной из наиболее значимых глав «Тристана» и «Романа о Тристане и Изольде» является глава «Любовный напиток», в которой Тристан и Изольда по ошибке выпивают волшебное любовное зелье, предназначенное для первой брачной ночи Изольды и ее будущего супруга, короля Марка. Испив этого напитка, доблестный рыцарь и королева без памяти влюбляются друг в друга и обрекают себя на многие страдания и погибель.

Эта глава позволяет достаточно хорошо изучить подбор лексического состава и стилистических средств, использованных Страсбургским и Бедье для создания своих произведений. Однако стоит отметить, что это рассмотрение будет проходить на основе переводов Карла Симрока и Г. Беллока, которые постарались сохранить изначальный индивидуально-авторский стиль в обоих романах.

5.3. Анализ лексического состава и стилистического

оформления произведений

Так как романы о Тристане и Изольде были написаны по сюжету древнего исконного сказания и относятся к куртуазной рыцарской литературе, в них используется огромное множество устаревшей лексики, всевозможных историзмов и архаизмов. Все это помогает передать возвышенность куртуазного стиля романов, донести до читателя древний архаичный характер сказания.

Так, например, Карл Симрок использовал в своем переводе следующие устаревшие слова и выражения:

Der Minnetrank (любовный напиток)

Und verhehlte nicht die M ä re (обратный порядок слов: легенда не утаивала)

Die Landherren allzumal,

Sprachen, der Frieden wäre

Ihnen eine liebe Märe , (Mär f =, -en высок . устар . сказание, легенда;

странная [невероятная] история)

Er that auch also (mhd . tat)

Thut es für sie und thuts für mich: (mhd . tun)

Es geschieht mit meinen Minnen , (Это случится с моего благословения, что она

Daß sie mit euch fahren hinnen . уедет отсюда с вами; hinnen-устар.возвыш.)

Und all die Massenîe . (mhd . Dienerschaft f = слуги, челядь)

Seine künftige Amîe , (mhd . Geliebte f высок . уст . возлюбленная)

Seine unerkannte Herzensnoth , (mhd . Not f = нужда, необходимость; беда)

Die lichte, wonnige Isot, (высок. прелестный, восхитительный)

Nun war zu ihrer Reise
Den Fraun nach Tristans Rathe (~ по распоряжению Тристана)
Eine Schiffskemenate
In dem Kiele bereit

Zu Gemach und Heimlichkeit. (Gemach n –(e)s устар . высок . – е комната,

»Ihr erschluget mir den Oheim .« (Oheim m –(e)s, -e устар . дядя)

»Ja, Meister Tristan« sprach die Magd , (Magd f =, Mägde устар . служанка)
»Ich nähme lieber, wie ihr sagt,
Eine mäßige Sache
Mit Lieb und mit Gemache , (eitel – высок . устар . сплошной;

Als bei großer Herrlichkeit Ungemach – п –(е )s поэт . устар . горе,

Eitel Ungemach und Leid.« беда, неудобство)

Это лишь некоторые примеры таких слов из данной главы, их значительно больше. Все произведение буквально пронизано подобной лексикой.

Также, для передачи возвышенности куртуазного стиля Карл Симрок использовал большое количество слов, принадлежащих высокому стилю, например:

Wie er verheißen hätte (высок . обещать)

Und Die in seines Herren Bann (Bann m –(e)s, -e высок . чары, очарование)

Es ist ein Trank der Minne (Trank m –(e)s поэт . напиток;

Minne f = поэт. ист . любовь)

Кроме того, в тексте можно встретить немало слов с нехарактерным для них окончанием –е . Такой прием помогает сохранить поэтичность стиля и произведения в целом. Примерами таких слов являются:

Die ich als Ritter oder Kinde

Tristan zu seinem Kiele ,

Der ihm zu eigen fiele ,

Eine allgemeine Weine

Таким образом, можно сделать однозначный вывод о том, что Карлу Симроку удалось в своем переводе сохранить тот высокий стиль, присущий куртуазной литературе, в котором создал свое вечное произведение Готфрид Страсбургский.

В отличие от К. Симрока, Г. Беллок в переводе «Романа о Тристане и Изольде» Бедье не использовал ни историзмов, ни слов возвышенного стиля (по крайней мере, в главе «Любовный напиток»). Его перевод выдержан в нейтральном стиле и содержит, в основном, общеупотребительную лексику.

«…One day when the wind had fallen and the sails hung slack Tristan

dropped anchor by an Island and the hundred knights of Cornwall and

the sailors, weary of the sea, landed all. Iseult alone remained

aboard and a little serving maid , when Tristan came near the Queen to

calm her sorrow . The sun was hot above them and they were athirst and,

as they called , the little maid looked about for drink for them and

found that pitcher which the mother of Iseult had given into

Brangien’s keeping . And when she came on it, the child cried , “I have

found you wine!” Now she had found not wine - but Passion and Joy most

sharp, and Anguish without end, and Death .»

Единственным употребленным здесь поэтическим словом высокого стиля является слово the philtre , представляющее собой название главы.

A philtre – поэт . волшебный, магический, любовный напиток.

Однако нельзя делать поспешный вывод о том, что этого же стиля в своем изложении романа о Тристане придерживался Жозеф Бедье. В переводе его

произведения на русский язык А. А. Веселовским использовано довольно много устаревших слов и слов и выражений высокого стиля, например: уста; кубок; дитя мое; напиток; помыслы; горевала; иноземцы; гневалась; то было не вино: то была страсть; госпожа; осушил; воскликнула; судно; испили; благоуханный; терзаясь; изнывали; государыня; властелин; раба; вкусили сладость любви; чаша и т. д.

Этот факт может указывать на то, что Жозеф Бедье все же писал «Роман о Тристане и Изольде», используя лексику высокого стиля, с включением историзмов и архаизмов.

Сравнивая эти два перевода, Карла Симрока и Г. Беллока, выдержанные в разных стилях, нельзя не подметить, что каждое из них имеет свои особенности и преимущества.

«Тристан» Страсбургского в переводе Симрока поражает своей возвышенностью и изысканностью стиля и максимально приближает читателя к куртуазной эпохе, передает ее характерные черты и атмосферу. Благодаря этому, а, также, стихотворной форме изложения мастерски представлены чувства и душевные состояния героев.

«Роман о Тристане и Изольде» Бедье в переводе Г. Беллока, напротив, более популяризирован. Он больше обращает внимание читателя не на красоту и возвышенность стиля произведения, а на представленные в нем действия и события, на сам сюжет. Присутствует в данном тексте, конечно, и описание чувств героев, но приоритет все же принадлежит сюжетной линии. Это помогает облегчить понимание смысла произведения среди широкой публики, сделать его более доступным для народных масс.

Итак, каждое произведение имеет свою направленность, свою ценность и неповторимость и достойно всеобщего внимания и признания.

Заключение
В эпоху рыцарства роман не только служил развлечением, но и заменял историю, повествуя о временах стародавних и легендарных. Он был как бы “научно-популярным” чтением, сообщая различные сведения по географии, истории. Наконец, он давал уроки морали, рассказывая о случаях высочайшего нравственного совершенства.

Актуален рыцарский роман и по сей день, повествуя современным читателям о высоких устремлениях прошлого, волнуя и захватывая их увлекательным, зачастую невероятным сюжетом, поражая чистотой и возвышенностью чувств.

Одним из таких романов является “Роман о Тристане и Изольде”. По его сюжету создано великое множество произведений, упомянутых в данной работе. Многие ученые прошлого и современности занимались изучением истории и временной трансформации этого сюжета. Данная работа попыталась структурировать имеющуюся информацию и внести свой небольшой вклад в исследование представленной темы.

В ходе работы был проведен сравнительный анализ двух произведений немецкоязычной и западноевропейской литературы, которые создавались на основе легенды о Тристане и Изольде. В результате этого анализа были выявлены некоторые сходства и различия в интерпретации данного сюжета Готфридом Страсбургским и Жозефом Бедье, авторами, относящимися к разным эпохам, и, следовательно, обладающими разными взглядами. Следует заметить, что данный анализ проводился на основе переводов данных произведений на современный немецкий и английский языки. Сравнение этих переводов происходило на нескольких уровнях: на уровне формы изложения произведения, на уровне сюжетной линии, а также, на лексическом и стилистическом уровнях.

В качестве вывода данного исследования следует утверждение о том, что каждая интерпретация этого сюжета по своему неповторима, своеобразна и достойна внимания и ближайшего рассмотрения со стороны широкого круга читателей.

Список литературы

Гривенко А. Н. Немецкая литература от древности до наших дней = Deutsche Literatur von den Anfangen bis zur Gegenwart: Словарь-справочник / А. Н. Гривенко. – М.:Флинта: Наука, 2003. – 101 с.

2. Ж. Бедье «Роман о Тристане и Изольде» / на французском языке / под ред. С. Великовского. – М.: Прогресс, 1967. – 224 с.

История немецкой литературы: [Пер. с нем.]: В 3 т. / [Общ. ред. А. Дмитриева]. – М.: Радуга, 1985. – 350 с.

История немецкой литературы. В 5 т. [Под общ. ред. Н. И. Балашова и др.]. – М.: Наука, 1966. – 586 с.

История немецкой литературы: [Учеб. Пособие для фак-тов и инст-тов иностр. яз. / Н. А. Гуляев, И. П. Шибанов, В. С. Буняев и др.]. – М.: Высшая школа, 1975. – 526 с.

Мартенс К. К., Левинсон Л. С. Немецкая литература от средневековья до Гете и Шиллера / . – М.: Просвещение, 1971. – 319 с.

Мартынова О. С. История немецкой литературы: Средние века – эпоха Просвещения: конспект – хрестоматия: Учеб. пособие для студ. лингв. фак. высш. учеб. заведений. – М.: Академия, 2004. – 176 с.

«Нет у любви бесследно сгинуть права…»: Легенды о любви и дружбе. Сборник / Сост. Р. Г. Подольный. – М.: Моск. рабочий, 1986. – 525 с. – (Однотомники классической литературы).

Путеводитель по английской литературе / под ред. М. Дрэббл и Д. Стрингер [перевод с английского]. – М.: Радуга, 2003. – 927 с.

«Роман о Тристане и Изольде» Ж. Бедье / Перевод с французского А. А. Веселовского. – Свердловск: Средне - Уральское книжное издат-во, 1978. – 143 с.

«Средневековый роман и повесть»: [Серия первая, том 22] / Под ред. С. Шлапоберской. – М.: Художественная литература, 1974. – 640 с.

12. Энциклопедия литературных героев: Зарубежная литература. Античность. Средние века. Книга 2. – М.: Олимп; ООО Фирма «Издательство АСТ», 1998. – 480 с.

13. Erwin Laaths “Geschichte der Weltliteratur”, Europäischer Buchklub: Stuttgart – Zürich – Salzburg, 1953 J. – 799 S.

Geschichte der deutschen Literatur. Mitte des 12. bis Mitte des 13. Jahrhunderts, v. e. Autorenkollektiv unter Leitung v. R. Bräuer, Berlin 1990, S. 326-370.

Страсбургский

http://ru.wikipedia.org/wiki/ Бедье

http://ru.wikipedia.org/wiki/ рыцарский

http://manybooks.net/authors/bedierm.html

www.fh-augsburg.de

www.projekt.gutenberg.de

Рыцарский роман - новый эпический жанр, который складывается в европейской литературе в XII веке. Первоначально слово «роман» относилось к произведениям, написанным не на латинском, а на одном из романских языков (отсюда же и слово «романс»). Однако позже оно стало обозначать новый эпический жанр, сложившийся в рамках рыцарской куртуазной культуры. В отличие от героического эпоса, соотносимого с мифом, роман соотносим со сказкой. Ядром рыцарского романа становится «авантюра» - соединение двух элементов: любви и фантастики (под фантастикой применительно к этому жанру следует понимать не только невероятное, сказочное, но и необычное, экзотическое). Для читателей (слушателей) рыцарского романа нет необходимости верить в истинность повествования (как это было в ситуации восприятия героического эпоса).

Центральный герой рыцарского романа - рыцарь (идеальный или близкий к идеалу по меркам куртуазии). Он показан в действии - путешествующим в одиночку или с минимальным окружением и совершающим подвиги. Странствия рыцаря - принципиальный момент, организующий структуру «романа дороги»: в ходе передвижений рыцаря открываются возможности в любом количестве эпизодов продемонстрировать его рыцарские качества, рассказать о его подвигах. Фигура рыцаря еще не индивидуализирована (от романа к роману меняются имена главных героев, но их идеализация делает их похожими друг на друга), герой выступает скорее как функция сюжетной конструкции («роман дороги»), но, в отличие от рыцарей из героического эпоса (неопределенно-личной функции эпического мира), герои рыцарских романов наделяются личными мотивами совершения подвигов: не во имя страны, народа, рода, религиозной веры, а во имя Дамы сердца или во имя личной славы.

Важнейшая черта рыцарского романа, отличающая его от героического эпоса, - наличие автора с определенной позицией и формирующимся авторским началом в выборе героев, сюжетов (которые, по его воле, могут свободно соединяться, удивляя средневековых читателей новизной и неожиданностью сюжетных поворотов), художественных средств.

В XII веке романы писались стихами (обычно 8-сложник с парной рифмовкой). Особый случай - «Роман об Александре» («Le Roman d’Alexandre», ок. 1175) Ламбера Ле Тора (Lambert Le Tors), законченного после его смерти Александром Парижским (Alexandre de Paris). Он написан 12-сложным стихом с парной рифмовкой и цезурой после 6-го слога. Этот стих по названию романа получил название «александрийский стих», это основная форма стихах во французских классицистических трагедиях и комедиях XVII–XVIII веков, в поэтической драме французских романтиков, неоромантиков и неоклассицистов, в творчестве многих французских поэтов и подражавших им поэтов других стран, в том числе и русских. Прозаические романы появились лишь в XIII веке.

В XIII веке рыцарский роман переживает кризис, признаками которого становятся пародирование куртуазных норм и ценностей (в повести начала XIII века «Окассен и Николетт» - «Aucassin et Nicolette»). Вместе с тем рыцарский роман еще на протяжении длительного времени остается любимым чтением французов.

Кельтское сказание о Тристане и Изольде было известно в большом количестве обработок на французском языке, но многие из них погибли, а от других сохранились лишь небольшие отрывки Путем сличения всех полностью или частично известных нам французских редакций романа о Тристане, а также их переводов на другие языки оказалось возможным восстановить фабулу и общий характер древнейшего, не дошедшего до нас французского романа (середины XII в), к которому все эти редакции восходят.

Автор этого романа довольно точно воспроизвел все подробности кельтской повести, сохранив ее трагическую окраску, и только заменил почти всюду проявления кельтских нравов и обычаев чертами французского рыцарского быта. Из этого материала он создал поэтическую повесть, пронизанную общим чувством и мыслью, поразившую воображение современников и вызвавшую длинный ряд подражаний.

Успех романа обусловлен главным образом той особенной ситуацией, в которую поставлены герои, и концепцией их чувств. В страданиях, которые испытывает Тристан, видное место занимает мучительное сознание безысходного противоречия между его страстью и моральными устоями всего общества, обязательными для него самого. Тристан томится сознанием беззаконности своей любви и того оскорбления, которое он наносит королю Марку, наделенному в романе чертами редкого благородства и великодушия. Подобно Тристану, Марк сам является жертвой голоса феодально-рыцарского «общественного мнения». Он не хотел жениться на Изольде, а после этого отнюдь не был склонен к подозрительности или ревности по отношению к Тристану, которого он продолжает любить как родного сына. Но все время он вынужден уступать настояниям доносчиков-баронов, указывающих ему на то, что страдает его рыцарская и королевская честь, и даже угрожающих ему восстанием.

Как этот первый роман, так и другие французские романы о Тристане вызвали множество подражаний в большинстве европейских стран - в Германии, Англии, Скандинавии, Испании, Италии и других странах.

Наряду с традиционными для средневекового общества чертами в куртуазном романе в целом и в «Тристане и Изольде» в частности обнаруживается и своего рода новаторство. Женщина в них занимает в любви принципиально иное место, нежели в официальном феодальном браке. Куртуазная любовь невозможна между мужем и женой. Она стоит вне официальной сферы, она незаконна, но, тем не менее, она глубже затрагивает внутренний мир индивида, сильнее раскрывает содержание его души. Рыцарский роман дает новую трактовку достоинства человека и в этом проявляется его основное влияние на все средневековое искусство. В результате вызревают новые представления об облике мужчины и женщины и их взаимоотношениях.

Рыцарский культ Дамы вливается в процесс высвобождения личности и роста ее самосознания, смыкается с переосмыслением ценностных ориентаций, способствовавших одухотворению земных, а не только загробных радостей. Все эти изменения находят отражения в искусстве и мировоззрении средневекового человека.

Анализируя роман «Тристан и Изольда» с точки зрения его жанрового своеобразия можно заметить, что главным героем является только Тристан. Именно его детство, юношество, подвиги и страдания выходят в романе на первый план. По мнению историков литературы, это не невнимание к Изольде, это – признак жанра, это – его концепция. Поэтому правильным будет смотреть на структуру сюжета не с точки зрения отношений героя и героини, а с точки зрения Тристана, его личной судьбы.

Отличительной чертой романа является повышенное внимание, которое уделяет автор куртуазному воспитанию (становлению) Тристана. Если сравнить Тристана с другими героями куртуазной литературы, то нельзя не заметить, что он превосходит их всех по многосторонности и учености. Он и рыцарь, и охотник, поэт и музыкант, актер и навигатор, фармацевт и архитектор, художник и шахматист, а также полиглот... Он обладает великолепными душевными качествами. Тристана отличает и неудовлетворенность, вернее, постоянное стремление к новому, неизведанному, опасному; ему как бы тесно в рамках обычной повседневности, обычных человеческих норм. В этом смысле он близок героям многих рыцарских романов эпохи, но в отличие от них он не ищет ни личной выгоды, ни упрочения своего положения. Все замечательные качества Тристана обнаруживаются уже в начале повествования. По его ходу они оттачиваются и уточняются. Но новые не появляются, Тристан – не развивающийся, а раскрывающийся герой. Важно отметить его исключительность, которая является основой конфликта легенды: Тристан как бы принадлежит иному миру, у него иные жизненные принципы, иная мораль, иное представление о добре и зле.

Некоторые исследователи куртуазной литературы полагают, что отношения мужчины и женщины в «Тристане и Изольде» разительно непохожи на тривиально-куртуазные. Если в других рыцарских романах любовные коллизии вписаны в куртуазные нормы и даже испытания, которым подвергаются влюбленные, протекают в рамках этих норм, то в данном произведении все происходящее по сути дела эпатирует куртуазную мораль, разрушая понятия верности супружеской и вассальной. Подобное позволяет заключить, что рассматриваемый роман скорее отходит от куртуазной темы в искусстве и создает свое жанровое направление.

В событийном плане романа также отчетливо просматривается, что куртуазное – не самый высший уровень идеально-человеческого. В «Тристане и Изольде» типичному рыцарю противопоставлен рыцарь с душой артиста. Страстная любовь Ривалина, отца Тристана, не позволяет ему однако отказаться ради счастья от исполнения вассального долга. Тристан тоже долгое время является верным вассалом короля Марка. Но его чувство, яркое и сильное, подобного которому не может знать иная душа, одерживает верх над всеми понятиями. Очевидно, что в отступлении от куртуазного стереотипа отражается колебание куртуазного миропорядка под воздействием более живого самовосприятия и самоощущения человека. Притом автор романа не только не опровергает этот миропорядок, а напротив, хочет утвердить его на основании чего-то более устойчивого, непоколебимого, вечного.

По мнению Ж. ле Гоффа, несмотря на то, что Тристан и Изольда – типичные герои Средних веков, можно сказать продукт своей эпохи, их история «осталась значимым образом-символом любви и для Новейшего времени и отнюдь не исчерпывается эпохой Средневековья, поскольку в этом мифе ярче, чем в любом другом, отразился средневековый образ женщины, образ влюбленной пары и образ того чувства, которое, наряду с феодальным долгом вассальной верности, остается самым большим и поистине ценным наследием, какое только Средние века оставили западной культуре, – куртуазной любви».

По мнению О. Боговина, куртуазная литература – «органическая составляющая дискурса западноевропейского Средневековья, одним из ключевых текстов которой является роман «Тристан и Изольда». Активным выразителем ведущих идей этой «прекрасной сказки о любви и смерти» выступает Тристан, в образе которого сконцентрировано семантическое «ядро» средневекового рассказа. Следовательно, индивидуальный надъязыковой код романа «Тристан и Изольда» формируется на уровне образа Тристана и аккумулирует семантическую парадигму, в которой центральное место принадлежит понятию «любовь-болезнь»».

История возникновения романа.

Средневековая легенда о любви юноши Тристана из Леонуа и королевы корнуэльской Изольды Белокурой является одним из наиболее популярных сюжетов западноевропейской литературы. Возникнув в кельтской народной среде, легенда повлекла за собой создание многочисленных литературных произведений, сначала на валлийском, а затем и на французском языке, в переработках с которого она вошла во все основные европейские литературы.

Возникло это сказание в районе Ирландии и кельтизированной Шотландии. С течением времени легенда о Тристане превратилась в одно из наиболее распространенных поэтических сказаний средневековой Европы. На Британских островах, во Франции, Германии, Испании, Норвегии, Дании и Италии она стала источником вдохновения для авторов рассказов и рыцарских романов. В XI-XIII вв. появились многочисленные литературные версии этой легенды, ставшие неотъемлемой частью распространенного в то время творчества рыцарей и трубадуров, воспевавших романтическую любовь. Кельтское сказание о Тристане и Изольде было известно в большом количестве обработок на французском языке, многие из них погибли, а от других сохранились лишь небольшие отрывки. Новые версии легенды о Тристане и Изольде расширяли основной сюжет, добавляя к нему новые детали и штрихи; некоторые из них становились самостоятельными литературными произведениями. Впоследствии путем сличения всех полностью и частично известных нам французских редакций романа, а также их переводов на другие языки, оказалось возможным восстановить фабулу и общий характер древнейшего, не дошедшего до нас французского романа середины XII в., к которому все эти редакции восходят. Что и сделал французский писатель Жозеф Бедье, живший в конце XIX – начале XX века.

Я думаю, что стоит перечислить сохранившиеся фрагменты и ра зличные произведения, с помощью которых более поздние авторы смогли восстановить легенду о Тристане и Изольде. Это фрагменты валлийских текстов — наиболее ранние свидетельства о фольклорном существовании легенды о Тристане и Изольде («Триады острова Британии»), роман нормандского трувера Беруля, дошедший до нас лишь в виде отрывка, в котором местами немного испорчен текст, и анонимная поэма «Тристан-юродивый». Также нельзя оставить без внимания фрагменты стихотворного романа англо-нормандца Тома, отрывок из большого стихотворного романа Готфрида Страсбургского «Тристан», маленькую куртуазную новеллу поэтессы конца XII в. Марии Французской «Жимолость» и французский авантюрный роман Пьера Сала «Тристан». И это еще не все произведения, в которых описывается любовь Тристана и Изольды. Поэтому анализировать столь обширный и долго формировавшийся литературный пласт достаточно сложно, однако интересно. Поэтому приступим.

Герои и завязка конфликта в романе о Тристане и Изольде.

Для того, чтобы понять, что лежит в основе конфликта произведения, необходимо вспомнить сюжет романа и основные его фрагменты. Начинается роман с рождения главного героя, которое стоит жизни его матери. Она называет ребенка Тристаном, что в переводе с французского означает грустный, ибо рожден мальчик в печальные времена, когда его отец погибает на войне. Воспитывает Тристана маршал Роальд, а позже мальчик живет у своего дяди Марка. Его обучают как идеального рыцаря: он и охотник, и поэт и музыкант, актер, архитектор и художник, шахматист и полиглот. Тристан на протяжении всего романа показывает себя как человек верный дружбе, великодушный к врагам, бескорыстный и добрый. Он терпелив и незлопамятен, постоянно стремится к новому и отважно сражается с врагами.

Совершив много подвигов, Тристан отправляется за невестой для своего дяди — короля Марка. На обратном пути Тристан и невеста короля Изольда случайно выпивают любовный эликсир, предназначенный матерью Изольды для нее и ее жениха, и влюбляются друг в друга. Их любовь их запретна, ведь Изольда предназначена в жены королю Марку. Но они уже ничего не могут поделать. Все остальные годы любовь приносит им много страданий и разлук, и только смерть соединяет любящих.

Проанализировав события описанные в романе, мы наконец-то можем определить, что в основе сюжета истории о любви Тристана и Изольды лежит столкновения долга и личного чувства. Это главный конфликт произведения, он же влечет за собой развитие конфликта, происходящего между индивидуальными стремлениями и установившимися за многие века нормами поведения. Интересно то, что в разных версиях романа отношение авторов к героям сильно разнится - зависит это от того, какую сторону принимают они сами в этом конфликте. Например, немецкий моралист Готфрид Страсбургский осуждает молодых людей, постоянно лгущих, плутующих и попирающих общественные законы морали. Во многих версиях, напротив, король Марк представлен как коварный, подлый человек, который всеми силами стремится помешать любви героев. Поэтому и оправдываются герои, которые просто воюют с Марком его же оружием, а Изольда просто предпочитает честного и отважного Тристана своему коварному мужу. В большинстве же версий симпатии авторов, конечно, на стороне любящих.

Особенности конфликта. Его отличительные черты.

Как я уже заметила, главный конфликт романа вовсе не любовный, как кажется на первый взгляд, а социальный. Ведь в романе мы видим столкновение социальных норм и истинного чувства, которому эти нормы мешают. Но не стоит забывать, что любовный конфликт тесно связан с главным противоречием романа. Очень важно отметить присутствие в романе любовного напитка. Несмотря на то, что мы видим осуждение моральных законов, которые мешают настоящей любви, автор еще сам не до конца уверен в своей правоте. Ведь он показывает нам любовь Тристана и Изольды не как зрелое чувство, а как нечто колдовское, то, над чем сами герои не властны. И несмотря на то, что они мучаются сознанием своей греховности, они ничего не могут поделать со своими чувствами. Любовь здесь - темное, демоническое чувство, мы можем вспомнить, что такое же восприятие любви было характерно для древних мифов. Это полностью противоречит куртуазному пониманию любви. Интересно то, что смерть над этой любовью тоже не властна: из их могил вырастают два куста и сплетаются ветвями, которые невозможно разъединить так же, как и самих героев.

Почему их любовь преступна? Мы помним, что Тристан не должен любить Изольду, потому что она жена его дяди — короля Марка. А Изольда не просто не может любить Тристана из-за своего замужества, но и потому что именно он убил в сражении ее дядю Морольда. Но любовный напиток заставляет девушку забыть все и полюбить героя. Именно любовь толкает девушку на ужасные и отчаянные поступки - она чуть не убивает свою служанку Бранжьену просто потому, что она знает о любви Тристана и Изольды и более того - помогает им и даже ложится вместо Изольды в постель с королем в первую брачную ночь, чтобы отвести от девушки подозрения в неверности.

Очень важно то, как предстает перед нами в этом конфликте дядя Тристана и муж Изольды - король Марк. Как я уже писала выше, в некоторых версиях романа он представляется коварным злодеем, однако в большинстве вариантов мы видим по-человечески доброго и благородного человека. Несмотря ни на что он любит своего племянника, и даже понимая, что поведение Тристана и Изольды портит его репутацию, он сохраняет человеческое достоинство. Можно вспомнить эпизод, когда он видит Тристана и Изольду спящими в лесу и не убивает их, потому что между возлюбленными лежит меч. Образ Марка очень важен для нас. Ведь если он не является коварным злодеем и жалеет возлюбленных, значит он вполне мог бы их простить и отпустить с миром, и ему мешают только наветы злобных баронов при дворе короля и принятые нормы, которое приписывали Марку необходимость убить обманывающих его любовников. В романе Жозефа Бедье говорится, что «когда король Марк узнал о смерти любящих,он переправился за море и, прибыв в Бретань, велел сделать два гроба: один из халцедона — для Изольды, другой из берилла — для Тристана. Он отвез в Тинтагель на своем корабле дорогие ему тела и похоронил их в двух могилах около одной часовни, справа и слева от ее абсиды. Ночью из могилы Тристана вырос терновник, покрытый зеленой листвой, с крепкими ветками и благоуханными цветами, который, перекинувшись через часовню, ушел в могилу Изольды. Местные жители срезали терновник, но на другой день он возродился, такой же зеленый, цветущий и живучий, и снова углубился в ложе белокурой Изольды. Трижды хотели его уничтожить, но тщетно. Наконец, сообщили об этом чуде королю Марку, и тот запретил срезать терновник». Это также показывает благородство короля и то, что он смог простить Тристана и Изольду.

Подводя итог, мы можем сказать, что роман о Тристане и Изольде – это не просто прекрасное произведение о любви излюбленных в европейской литературе героев. Ведь в романе мы найдем не только историю отношений Тристана и Изольды, но еще и новаторское восприятие социальных норм, из-за которых влюбленным не удается быть вместе. По сути, автор всегда остается на стороне героев, понимает и не осуждает их. Конечно, он заставляет Тристана и Изольду чувствовать муки совести из-за своей греховной любви, но все же он не обвиняет их, таким образом признавая, что любовь стоит выше всех социальных устоев.

Обсуждение закрыто.